И друг мой ноутбук: Дайджест фильмов для домашнего просмотра за апрель, Часть 1
Что мы делаем в сети.
Триумфальное возвращение вашей любимой рубрики. В камбэк-номере: окровавленный Паскаль, коррида, свиньи в космосе и многое другое.
Misericordia / Милосердие
реж. Ален Гироди 
Вообще цифровой релиз «Милосердия» состоялся в конце марта, но мы выше таких условностей. Тем более, я ждала фильм как Хатико, поскольку впервые посмотрела его в прошлом году на кинофестивале во Вроцлаве. Ну, как посмотрела: примерно на середине я поняла, что оставила сумку (где, кроме прочего, лежал мой паспорт) в туалете, так что следующие сорок минут у меня было совсем другое кино. Сумка кое-как нашлась, но чтобы узнать, чем закончилась картина, мне пришлось немало подождать.
Итак, в лучшем фильме 2024 года по мнению Cahiers du cinéma, француз Жереми приезжает в деревню на похороны врача, у которого когда-то был учеником. Местные встречают его тепло, только вот сын покойного, Венсан, не очень-то рад. Он думает, что Жереми хочет соблазнить его мать и стать новым патриархом семьи. Эта абсурдная мысль в итоге будет стоить Венсану жизни.
«Милосердие» работает на тонкой, но ощутимой смене регистров — как будто кто-то все время впускает холодный воздух в комнату. Хмурый детектив плавно перетекает в сдержанную комедию, а под конец превращается едва ли не водевиль. Учитывая, что в кадре при этом все время пасмурно, образовавшийся конфликт формы и содержания нехило ударяет по рецепторам. Гироди рассуждает об амбивалентности морали и, хотя, это очень смешной фильм, легкий холодок по коже он тоже вполне может обеспечить. Смерть в этой истории — всего лишь прогулка по осеннему лесу, а божественная любовь представляется как взаимовыгодная сделка.
Freaky Tales / Дикие истории
реж. Анна Боден, Райан Флек 
После неоднозначного заплыва в Marvel и работы на тв Боден и Флек вернулись к инди-корням. «Дикие истории» — это четыре главки безумия, связанные между собой многочисленными деталями, героями и местом действия. В Окленде на излете 80-х творятся очень странные дела: то панки устраивают кровавую баню фашистам, то игрок НБА превращается в супергероя, то Педро Паскаль спасает ребенка. А, ну последнее не странно, это уже обычное дело.
Фильм основан на воспоминаниях Флека и пропитан ностальгией по 80-м. Это задорные панк-сказки, в которых, помимо хорошей музыки, стильных шмоток и экшена, есть и социальная рефлексия. С расистами здесь разговор короткий, а сексизм уделывают с помощью впечатляющего рэп-батла. Боден и Флек не боятся зайти на территорию эксплотейшна — идеально для историй, где в кого-то постоянно летит нож или топор.
Universal Language / Универсальный язык
реж. Мэттью Ранкин 
Скучающий офисный клерк Мэттью (Мэттью Ранкин) возвращается в родной Виннипег, чтобы встретиться с матерью. Все местные теперь говорят на фарси, а по улицам бродят преимущественно чудаки — экскурсовод, который водит туры по торговым центрам и автобусным остановкам; существо с ногами человека и туловищем елки; или мясник, который без ума от индюшек. Мама тоже не отстает: она живет с новой семьей и уже нашла себе нового сына.
Режиссер-синефил Мэттью Ранкин объединил абсурдизм андеграундного канадского кино и чувственность иранских классиков во главе с Аббасом Киаростами. С одной стороны, постановщик снял дикую комедию, противоречащую здравому смыслу: сюжет сложен из разных, подчас вроде бы бессвязных линий — вроде истории детей, которые любой ценой хотят вытащить вмерзшую в лед купюру. С другой, это очень тонкая и грустная история про потерю корней и одиночество. Мэттью возвращается на родину, где его никто не ждет. И пытается смириться с тем, что он чужой.
Ранкин не экзотизирует иранскую культуру. Он действительно большой фанат страны и свободно владеет фарси. А сюжетный трюк с иностранцами в Канаде ему нужен для того, чтобы осмыслить современный постковидный мир, где границы становятся все неприступнее, а политики пытаются разделить людей. Для интернационалиста Ранкина есть только один путь решения проблемы: чтобы не чувствовать себя одиноким, нужно принять другого. Тогда люди-елки и разгуливающие по улицам индюшки перестанут пугать — они станут по-своему родными.
The Day the Earth Blew Up: A Looney Tunes Movie / Looney Tunes: Космическое вторжение
реж. Питер Браунгардт
Порки и Даффи переживают не лучшие времена. Они лишились близкого человека, который их вырастил, и рискуют остаться без дома. Дабы не обнаружить себя на теплотрассе, друзья пытаются заработать денег. Но все подработки отваливаются из-за взрывных (иногда буквально) идей Даффи.
Его дорога к полному безумию сокращается, когда он становится свидетелем попадания космической слизи в партию модной жвачки. Закинув такой баблгам в рот, люди превращаются в зомби. С дикими воплями Даффи бегает по городу, пытаясь всех предупредить об опасности.
В это трудно поверить, но «Космическое вторжение» — первый полностью анимационный полнометражный фильм Looney Tunes, вышедший в кино. И то с боем: Warner Brothers изначально готовили релиз на HBO Max. Инди-компания Ketchup Entertainment занялась дистрибуцией фильма, так что Порки и Даффи отправились в кинозалы, хоть и без особого промо.
И очень жаль, что лента прошла мимо радаров. Вдохновленный сай-фай картинами категории Б, «Космическое вторжение» унаследовал от предков легкий тон и абсурдный юмор. Это изобретательный, веселый, красивый и неглупый фильм, который с блеском балансирует между взрослой и детской аудиториями. Что еще нужно для счастья?
Afternoons of Solitude / Дни одиночества
реж. Альберт Серра 
Встретив словосочетание «документалка о корриде», легко вообразить себе какое-нибудь морализаторское агит-кино с кадрами насилия над быками под грустную музыку и сухой статистикой ежегодно убитых ради развлечения животных. Такие прискорбные напоминания о несправедливости мира, очевидно, необходимы, но всегда любопытно посмотреть, ради чего кинематографисты готовы отказаться от привычной обвинительной оптики — и что могут предложить взамен.
Один из главных фестивальных режиссеров современности Альберт Серра, увидел в корриде компиляцию своих излюбленных мотивов и тем — телесности, динамики власти, театральности, ритуала и приближения к смерти.
«Дни одиночества» лишены фактов, комментариев, закадровых монологов, говорящих голов и даже зрителей. В кадре присутствует лишь перуанский матадор Андрес Рока Рэй. Вот он читает утреннюю молитву, неловко протискивается в пеструю форму, задумчиво едет на очередное выступление, противостоит разъяренному быку и слышит от очарованного поклонника комплимент про огромные яйца.
Зрителю придется самому решить, что, собственно, делать с этой информацией — возмутиться отстраненности Серра, никак не осуждающего убийство животных, восхититься отвагой человека, по сути каждый раз выходящего на смерть, или в конце концов, вспомнить о Джонни Ноксвилле и «Чудаках». Все же из зрелищного спектакля с быками живыми могут выйти оба участника.
При любом раскладе стоит признать, что «Дни одиночества» — кино редкой гипнотизирующей силы, которое завораживает своей радикальной простотой. Убрав из фильма нарративные костыли, Серра создал интимное, если не сказать тактильное и гомоэротичное кино, где пот, кровь и томительные взгляды матадора не романтизируют профессию. А скорее наводят на мысли об обреченности, доблести и увядающих традициях, которые, может, и лишены морали, но не смысла.
