История НКНХ мне известна не понаслышке, был акционером этой компании и регулярно слежу за ее новостями. История с дивидендами, в целом, занимает особое место в сердце российского частного инвестора, НКНХ не исключение, только здесь еще один элемент в уравнении – материнская структура. Наткнулся на интересный лонгрид об НКНХ, в котором много цифр и хороший ответ на вопрос, ущемляет ли СИБУР права миноритариев – проведением внутригрупповых займов вместо дивидендов. Ох уж эти холдинги, из-за сложной иерархической цепочки взаимодействия с дочерними компаниями, всегда находится место для слухов и теорий.Чтобы разобраться в ситуации, пришлось довольно глубоко погрузиться в факты.✔️ Итак, когда мы с вами говорим про холдинговые компании, то в их структуре часто есть движение финансовых потоков между материнской компанией и дочерними. Это отражается через дебиторку и кредиторку. Если дочернее предприятие оказало материнскому какую-то услугу, либо передало продукцию или другие материальные ценности, то у него появляется в структуре активов дебиторская задолженность перед ним. У материнской компании, наоборот, в обязательствах формируется кредиторская задолженность перед дочерним обществом. ⏳ Небольшая историческая справка, в 2021 году в холдинг Сибур были включены компании Нижнекамскнефтехим (далее НКНХ) и Казаньоргсинтез. Поэтому здесь выстроилась аналогичная структура финансовых потоков, как в примере выше.❗️ И внезапно с 2023 года (отчеты за 2021 и 2022 год недоступны) начался рост этой самой дебиторской задолженности у НКНХ, причем в основном в пользу СИБУРа. Например, у НКНХ дебиторка по итогам 2024 года составила 62 млрд руб., из которых 61 млрд руб. ей должен СИБУР. Это и могло навести на мысль о том, что есть место не очень прозрачной схеме по выводу средств из дочерних компаний мимо миноритариев.
История НКНХ мне известна не понаслышке, был акционером этой компании и регулярно слежу за ее новостями. История с дивидендами, в целом, занимает особое место в сердце российского частного инвестора, НКНХ не исключение, только здесь еще один элемент в уравнении – материнская структура. Наткнулся на интересный лонгрид об НКНХ, в котором много цифр и хороший ответ на вопрос, ущемляет ли СИБУР права миноритариев – проведением внутригрупповых займов вместо дивидендов. Ох уж эти холдинги, из-за сложной иерархической цепочки взаимодействия с дочерними компаниями, всегда находится место для слухов и теорий.
Чтобы разобраться в ситуации, пришлось довольно глубоко погрузиться в факты.
✔️ Итак, когда мы с вами говорим про холдинговые компании, то в их структуре часто есть движение финансовых потоков между материнской компанией и дочерними. Это отражается через дебиторку и кредиторку. Если дочернее предприятие оказало материнскому какую-то услугу, либо передало продукцию или другие материальные ценности, то у него появляется в структуре активов дебиторская задолженность перед ним. У материнской компании, наоборот, в обязательствах формируется кредиторская задолженность перед дочерним обществом.
⏳ Небольшая историческая справка, в 2021 году в холдинг Сибур были включены компании Нижнекамскнефтехим (далее НКНХ) и Казаньоргсинтез. Поэтому здесь выстроилась аналогичная структура финансовых потоков, как в примере выше.
❗️ И внезапно с 2023 года (отчеты за 2021 и 2022 год недоступны) начался рост этой самой дебиторской задолженности у НКНХ, причем в основном в пользу СИБУРа. Например, у НКНХ дебиторка по итогам 2024 года составила 62 млрд руб., из которых 61 млрд руб. ей должен СИБУР. Это и могло навести на мысль о том, что есть место не очень прозрачной схеме по выводу средств из дочерних компаний мимо миноритариев.
