не врать и не воровать
Получил только в ФБ более двух тысяч комментариев к посту про рассказ Носова «Огурцы». При этом значительная часть комментаторов считает, что мать поступила правильно, отправив ночью ребенка к человеку с ружьем — возвращать огурцы, украденные на колхозном поле. А что, дескать, вы же не скажете, что воровать — это хорошо? Возможно, радетелей детской нравственности это удивит, но практически все дети в какой-то момент начинают врать и воровать. Это НОРМАЛЬНО. Более того, это означает, что ребенок поумнел. И я бы на месте родителей начал волноваться, если этого не происходит. Сейчас объясню.Некоторые психологи считают, что примерно до трех лет дети думают, что их родители умеют читать мысли. Мама знает, когда ребенок замерз, а когда проголодался. А потом ребенок открывает для себя безграничные возможности фантазии. Вместо одной примитивной последовательности событий (я полез за вареньем, банка разбилась) возникает бесконечное их количество (к нам на кухню залетела птица, которая крылом смахнула банку). Это — начало творчества. Сначала ложь, потом фантазия, затем воображение. Дадим слово великому Маркесу: «Художественная литература была изобретена в тот день, когда Иона вернулся домой и сказал жене, что его не было три дня, потому что его проглотил кит». Многие дети врут бескорыстно. Из любви к искусству.И это же относится к мелкому воровству. Да, многие дети таскают у родителей мелочь из кармана. Это тоже значит, что ребенок поумнел — он пытается хакнуть систему и решить, например, проблему покупки мороженого нестандартным способом. И совершенно нормально, что сегодня дети делают домашнее задание с помощью ChatGPT. И вы бы так делали, если бы в вашем возрасте у вас был бы доступ к ИИ. Значит ли это, что врать и воровать — хорошо. Нет, конечно. Просто решать эту проблему надо другими способами.Вернемся к нашей принципиальной маме из рассказа: "Пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын вор". Что здесь не так, ведь мама хочет, как лучше?Во-первых, мама показывает, что неразрывную связь мамы с ребенком могут разорвать несколько однолетних травянистых растений семейства тыквенные. Если мама отреклась от сына из-за огурцов, то в чем проблема ребенку отречься от мамы, если ее объявят Врагом Народа?Во-вторых, есть очень хорошее правило: ребенку ни при каких обстоятельствах нельзя говорить, что он плохой, какую бы гадость он ни совершил бы. Нельзя ставить под сомнение его личность. Можно сказать: ты очень хороший, ты самый лучший, но вот сейчас ты поступил очень плохо. То есть бороться надо не с личностью, а с поступком. Почувствуйте разницу.В-третьих, специально для людей, написавших про то, что у колхозного сторожа не пули, а только соль. Всего то. Подумаешь, на скорости метров 400 в секунду заряд крупной каменной соли входит в тело или в лицо ребенка. Это же так весело у Гайдая было: «Ваша честь, а он сидеть не сможет». Все смеются. Добавлю, что если соль окажется в опасной близости к кровеносным сосудам, она начнет усваиваться. Сразу начинается почечная недостаточность, отек внутренних органов и нарушения работы сердца. Да и просто кусок соли в открытой ране — это очень больно.В-четвертых, наказание должно быть всегда соразмерно проступку. Тяжесть и несправедливость наказания не исправляет, а ожесточает. (Хотел написать, что в Талмуде сказано, что края поля не надо обрабатывать — чтобы голодный человек мог наесться, но удержался и не написал. Указ 7-8 шьешь, начальник).В-пятых, многие комментаторы написали, что мама напугала сына и он никогда так больше делать не будет. И мама больше не будет пугать. Нет. Прием запугивания не работает и родители, которые используют его, не остановятся. Поясню на примере порки ремнем — если отец начал бить своего ребенка, одним разом все не ограничится. Проверено на миллионах советских детей.Резюме. Как можно было бы поступить в этой ситуации, если маме очень хотелось провести воспитательную беседу. С детьми надо разговаривать. Им надо все объяснять. Ребенок хотел порадовать маму, а она оборвала его и выгнала его за дверь. Вместо этого сначала лучше было бы поблагодарить сына — он думал о маме и хотел сделать ей приятно. А уже потом надо было отказаться от подарка. Если очень хотелось, можно было пойти со своим ребенком к человеку с ружьем. И идти при этом впереди, а не позади сына.
Получил только в ФБ более двух тысяч комментариев к посту про рассказ Носова «Огурцы». При этом значительная часть комментаторов считает, что мать поступила правильно, отправив ночью ребенка к человеку с ружьем — возвращать огурцы, украденные на колхозном поле. А что, дескать, вы же не скажете, что воровать — это хорошо?
Возможно, радетелей детской нравственности это удивит, но практически все дети в какой-то момент начинают врать и воровать. Это НОРМАЛЬНО. Более того, это означает, что ребенок поумнел. И я бы на месте родителей начал волноваться, если этого не происходит. Сейчас объясню.
Некоторые психологи считают, что примерно до трех лет дети думают, что их родители умеют читать мысли. Мама знает, когда ребенок замерз, а когда проголодался. А потом ребенок открывает для себя безграничные возможности фантазии. Вместо одной примитивной последовательности событий (я полез за вареньем, банка разбилась) возникает бесконечное их количество (к нам на кухню залетела птица, которая крылом смахнула банку). Это — начало творчества. Сначала ложь, потом фантазия, затем воображение. Дадим слово великому Маркесу: «Художественная литература была изобретена в тот день, когда Иона вернулся домой и сказал жене, что его не было три дня, потому что его проглотил кит». Многие дети врут бескорыстно. Из любви к искусству.
И это же относится к мелкому воровству. Да, многие дети таскают у родителей мелочь из кармана. Это тоже значит, что ребенок поумнел — он пытается хакнуть систему и решить, например, проблему покупки мороженого нестандартным способом. И совершенно нормально, что сегодня дети делают домашнее задание с помощью ChatGPT. И вы бы так делали, если бы в вашем возрасте у вас был бы доступ к ИИ.
Значит ли это, что врать и воровать — хорошо. Нет, конечно. Просто решать эту проблему надо другими способами.
Вернемся к нашей принципиальной маме из рассказа: "Пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын вор". Что здесь не так, ведь мама хочет, как лучше?
Во-первых, мама показывает, что неразрывную связь мамы с ребенком могут разорвать несколько однолетних травянистых растений семейства тыквенные. Если мама отреклась от сына из-за огурцов, то в чем проблема ребенку отречься от мамы, если ее объявят Врагом Народа?
Во-вторых, есть очень хорошее правило: ребенку ни при каких обстоятельствах нельзя говорить, что он плохой, какую бы гадость он ни совершил бы. Нельзя ставить под сомнение его личность. Можно сказать: ты очень хороший, ты самый лучший, но вот сейчас ты поступил очень плохо. То есть бороться надо не с личностью, а с поступком. Почувствуйте разницу.
В-третьих, специально для людей, написавших про то, что у колхозного сторожа не пули, а только соль. Всего то. Подумаешь, на скорости метров 400 в секунду заряд крупной каменной соли входит в тело или в лицо ребенка. Это же так весело у Гайдая было: «Ваша честь, а он сидеть не сможет». Все смеются. Добавлю, что если соль окажется в опасной близости к кровеносным сосудам, она начнет усваиваться. Сразу начинается почечная недостаточность, отек внутренних органов и нарушения работы сердца. Да и просто кусок соли в открытой ране — это очень больно.
В-четвертых, наказание должно быть всегда соразмерно проступку. Тяжесть и несправедливость наказания не исправляет, а ожесточает. (Хотел написать, что в Талмуде сказано, что края поля не надо обрабатывать — чтобы голодный человек мог наесться, но удержался и не написал. Указ 7-8 шьешь, начальник).
В-пятых, многие комментаторы написали, что мама напугала сына и он никогда так больше делать не будет. И мама больше не будет пугать. Нет. Прием запугивания не работает и родители, которые используют его, не остановятся. Поясню на примере порки ремнем — если отец начал бить своего ребенка, одним разом все не ограничится. Проверено на миллионах советских детей.
Резюме. Как можно было бы поступить в этой ситуации, если маме очень хотелось провести воспитательную беседу. С детьми надо разговаривать. Им надо все объяснять. Ребенок хотел порадовать маму, а она оборвала его и выгнала его за дверь. Вместо этого сначала лучше было бы поблагодарить сына — он думал о маме и хотел сделать ей приятно. А уже потом надо было отказаться от подарка. Если очень хотелось, можно было пойти со своим ребенком к человеку с ружьем. И идти при этом впереди, а не позади сына.
