Почему сахар горький?
Английское судно «Стритхэм-хилл» в августе 1962 года вошло в пуэрториканский порт Сан-Хуан для ремонта. На его борту был кубинский сахар, предназначенный для Советского Союза. Агенты ЦРУ испортили этот сахар «безвредным, но неприятным на вкус веществом». Юнайтед Пресс Интернешнл, Нью-ЙоркИз-за тайного характера своей деятельности у ЦРУ слишком мало возможностей разъяснить, оправдать или защитить себя. Оно может окутаться завесой секретности и характеризовать всю свою работу как необходимую для достижения каких-то «национальных интересов». Оно может также тайно добиваться поддержки в самом правительстве, а также поддержки влиятельных членов конгресса и президента. Однако ссылка на «национальные интересы» не является убедительным доводом для людей, у которых имеются свои собственные представления том, в чем заключаются эти «национальные интересы», в наряду с секретным характером работы ЦРУ это неизбежно на водит его критиков на мысль, что ЦРУ есть что скрывать, помимо его шифровальных книг.Воображение и совесть таких критиков, несомненно, не успокаиваются, когда им, например, становится известно, что в 1962 году разгневанный президент Кеннеди, очевидно, разойдясь с ЦРУ во мнениях относительно того, что отвечает «национальным интересам, заставил его отменить один акт особенно неуклюжей диверсии, который мог бы очернить нашу страну по всем мире.22 августа 1962 года английское грузовое судно «Стритхэм хилл», арендованное советскими организациями, вошло гавань Сан-Хуана (Пуэрто-Pико) для ремонта. Оно следовало в советский порт с 80 тысячами мешков кубинского сахара, но повредило винт, наскочив на подводную скалу. Судно было отведено в сухой док, и 14135 мешков были сгружены, чтобы облегчить ремонт. Ввиду того, что США объявили эмбарго на кубинский импорт, сахар был сложен на таможенном складе. В какой-то момент агенты ЦРУ проникли на таможенный склад и "сдобрили" сгруженный сахар безвредным, но неприятным на вкус веществом.Пока сахар хранился на складе, один на чиновников Белого дома, читая разведывательные донесения, натолкнулся на документ об этой диверсии. Он довел это до сведения президента Кеннеди, к большому неудовольствию руководителей Центрального разведывательного управления. Президент пришел в ярость, потому что операция эта была произведена на американской территории, и если бы она была обнаружена, это могло бы создать ужасный прецедент для химических диверсий. Кеннеди распорядился, что-бы «обработанный» сахар не был вывезен на Пуэрто-Рико. Но легче было приказать, чем сделать.В конце концов потребовались объединенные усилия ЦРУ, министерства юстиции, ФБР, государственного департамента, таможенных агентов и портовых властей, чтобы распутать эту интригу. Операция с сахаром, несмотря на всю её легкомысленность, была предпринята на основании общего политического решения в отделе планирования ЦРУ, а эта общая установка, очевидно, была одобрена междуведомственной инстанцией, которая несёт ответственность за все oпeрации, способные привести к политическим последствиям. Серьезный вопрос контроля связан с особым положением ЦРУ как источника необходимой информации для правительства.В этом сегодня главная выгода и одновременно главная опасность операций ЦРУ. Проблема заключается в том, факты, представляемые Центральным разведывательным управлением, имеют иногда драматический характер и неизбежно подсказывают драматические тайные операции, которые охотно выполняются агентами ЦРУ, считающими, что эти операции могут или могли бы увенчаться успехом. Обладание данными о фактах - по крайней мере лучшими из имеющихся, наряду с усердным стремлением что-то сделать в связи с ними может, как полагают многие критики, превратить ЦРУ в защитника не тех или иных бюджетных или политических интересов, а своих собственных представлений о том, что следует сделать. Короче, превратить его в защитника, на доводы которого невозможно ответить. И, располагая преимуществом предоставления тех фактических данных, на основе которых должно быть принято решение.ЦРУ, как полагают эти критики, может взять верх над советами или опасениями официальных лиц, делающих политику. Проблема контроля связана также с необходимой секретности, которая окружает ЦРУ. Конгресс оградил ЦРУ от обычных проверок, обследований и публичного оглашения деятельности, которые обязательны для других правительственных учреждений. Многим из самых высокопоставленных правительственных официальных лиц ничего не сообщается о деятельности ЦРУ, потому что по роду их деятельности им «незачем об этом знать». "Тотальный шпионаж", "Нью-Йорк таймс. "За рубежом, 1966
Английское судно «Стритхэм-хилл» в августе 1962 года вошло в пуэрториканский порт Сан-Хуан для ремонта. На его борту был кубинский сахар, предназначенный для Советского Союза. Агенты ЦРУ испортили этот сахар «безвредным, но неприятным на вкус веществом». Юнайтед Пресс Интернешнл, Нью-Йорк
Из-за тайного характера своей деятельности у ЦРУ слишком мало возможностей разъяснить, оправдать или защитить себя. Оно может окутаться завесой секретности и характеризовать всю свою работу как необходимую для достижения каких-то «национальных интересов». Оно может также тайно добиваться поддержки в самом правительстве, а также поддержки влиятельных членов конгресса и президента. Однако ссылка на «национальные интересы» не является убедительным доводом для людей, у которых имеются свои собственные представления том, в чем заключаются эти «национальные интересы», в наряду с секретным характером работы ЦРУ это неизбежно на водит его критиков на мысль, что ЦРУ есть что скрывать, помимо его шифровальных книг.
Воображение и совесть таких критиков, несомненно, не успокаиваются, когда им, например, становится известно, что в 1962 году разгневанный президент Кеннеди, очевидно, разойдясь с ЦРУ во мнениях относительно того, что отвечает «национальным интересам, заставил его отменить один акт особенно неуклюжей диверсии, который мог бы очернить нашу страну по всем мире.
22 августа 1962 года английское грузовое судно «Стритхэм хилл», арендованное советскими организациями, вошло гавань Сан-Хуана (Пуэрто-Pико) для ремонта. Оно следовало в советский порт с 80 тысячами мешков кубинского сахара, но повредило винт, наскочив на подводную скалу. Судно было отведено в сухой док, и 14135 мешков были сгружены, чтобы облегчить ремонт. Ввиду того, что США объявили эмбарго на кубинский импорт, сахар был сложен на таможенном складе. В какой-то момент агенты ЦРУ проникли на таможенный склад и "сдобрили" сгруженный сахар безвредным, но неприятным на вкус веществом.
Пока сахар хранился на складе, один на чиновников Белого дома, читая разведывательные донесения, натолкнулся на документ об этой диверсии. Он довел это до сведения президента Кеннеди, к большому неудовольствию руководителей Центрального разведывательного управления. Президент пришел в ярость, потому что операция эта была произведена на американской территории, и если бы она была обнаружена, это могло бы создать ужасный прецедент для химических диверсий. Кеннеди распорядился, что-бы «обработанный» сахар не был вывезен на Пуэрто-Рико. Но легче было приказать, чем сделать.
В конце концов потребовались объединенные усилия ЦРУ, министерства юстиции, ФБР, государственного департамента, таможенных агентов и портовых властей, чтобы распутать эту интригу. Операция с сахаром, несмотря на всю её легкомысленность, была предпринята на основании общего политического решения в отделе планирования ЦРУ, а эта общая установка, очевидно, была одобрена междуведомственной инстанцией, которая несёт ответственность за все oпeрации, способные привести к политическим последствиям. Серьезный вопрос контроля связан с особым положением ЦРУ как источника необходимой информации для правительства.
В этом сегодня главная выгода и одновременно главная опасность операций ЦРУ. Проблема заключается в том, факты, представляемые Центральным разведывательным управлением, имеют иногда драматический характер и неизбежно подсказывают драматические тайные операции, которые охотно выполняются агентами ЦРУ, считающими, что эти операции могут или могли бы увенчаться успехом. Обладание данными о фактах - по крайней мере лучшими из имеющихся, наряду с усердным стремлением что-то сделать в связи с ними может, как полагают многие критики, превратить ЦРУ в защитника не тех или иных бюджетных или политических интересов, а своих собственных представлений о том, что следует сделать. Короче, превратить его в защитника, на доводы которого невозможно ответить. И, располагая преимуществом предоставления тех фактических данных, на основе которых должно быть принято решение.
ЦРУ, как полагают эти критики, может взять верх над советами или опасениями официальных лиц, делающих политику. Проблема контроля связана также с необходимой секретности, которая окружает ЦРУ. Конгресс оградил ЦРУ от обычных проверок, обследований и публичного оглашения деятельности, которые обязательны для других правительственных учреждений. Многим из самых высокопоставленных правительственных официальных лиц ничего не сообщается о деятельности ЦРУ, потому что по роду их деятельности им «незачем об этом знать».
"Тотальный шпионаж", "Нью-Йорк таймс. "За рубежом, 1966
