на север

«Это только вопрос времени!» Карикатура из New York’s Puck Magazine (1891)

Из статьи Константина Гайворонского "Великое притяжение. Как США строили планы на Канаду начиная с самого своего рождения". Журнал Republic

«Наш долг — расширить наши границы по всему континенту, и Канада является такой же частью этого предопределения, как Техас и Орегон»
/Джеймс Полк, президент США в 1845–1849 годы/


Дональд Трамп — далеко не первый американский президент, обративший свой взор на Канаду. Более того, именно она стала первой территорией, подвергшейся агрессии Соединенных Штатов — причем еще до 4 июля 1776 года, официального «дня рождения» США.

Упущенный шанс американцев
Война за независимость Америки была названа так постфактум. Когда в апреле 1775 года прозвучали ее первые выстрелы, далеко не все взявшие в руки оружие американские колонисты были готовы полностью порвать с метрополией. Зато они вполне готовы были расширить территорию мятежа/революции (это с какой стороны Атлантики смотреть) на Канаду.

В сентябре 1775 года отряды американцев двумя колоннами перешли границу. Монреаль пал без единого выстрела. Горстка английских солдат вместе с местным ополчением заперлась в Квебеке.



Квебекский поход американских колонистов

Французская провинция Квебек перешла под державную ⁠руку Англии всего 12 лет назад по итогам Семилетней ⁠войны. Она была населена франкофонами, ⁠которые особых симпатий к Лондону не испытывали и потому вторжению поначалу ⁠никак ⁠на препятствовали. «Жители страны вплоть до ⁠Квебека теперь наши друзья», — рапортовал командующий армией колонистов генерал Монтгомери. Однако американцы оказались не на высоте положения, полностью провалив логистику операции. В результате войска начали реквизировать у населения продукты, поскольку продавать их за выпущенные Континентальным конгрессом бумажные деньги дураков не было. Симпатии населения сразу же качнулись в сторону короны.

Хуже всего, что начатая в декабре 1775-го осада Квебека окончилась громким провалом. Сначала гарнизон успешно отбил штурм, в ходе которого погиб Монтгомери, а 450 колонистов даже попали в плен. Затем в мае 1776-го британцы перебросили по морю подкрепление, и остатки армии вторжения не солоно хлебавши откатились на юг.

Канадские историки признают, что все могло пойти по-другому, если бы американцы вовремя подняли на щит лозунг национальной независимости. Но, как мы уже выяснили, сами американские колонии еще не дозрели до этого. Одному из лидеров американской революции Самуэлю Адамсу оставалось впоследствии лишь кусать локти: «Если бы Декларация независимости была принята на десять месяцев раньше, Канада была бы теперь нашей».

А затем британская экспедиционная армия высадилась на континенте, и американцам стало не до Канады — они с трудом удерживали собственные территории. Перелом в войне наступил только после подключения к конфликту Франции — с помощью переброшенного на помощь молодой республике французского корпуса американскому главнокомандующему генералу Вашингтону удалось в октябре 1781 года принудить к сдаче блокированную в Йорктауне британскую армию. После чего в Лондоне возобладала «партия мира», а Вашингтон стал строить планы нового вторжения в Канаду.

Однако в одиночку американцы и сейчас не тянули такую операцию, а французы помогать им не собирались — даром что в Квебеке их с нетерпением ожидали бывшие соотечественники. Первый министр французского короля граф де Вержен прозорливо рассчитал, что сохранение британских владений на севере континента станет постоянной угрозой для Америки, а значит, гарантией прочного союза между Францией и США — куда более надежной, чем любые писанные на бумаге договоры. А такой союз был очень нужен Парижу, ибо его борьба с Лондоном за мировое господство продолжалась.

Так что несмотря на настойчивые требования американцев передать им Канаду в качестве компенсации за убытки, причиненные английской армией в ходе войны, на переговорах с британцами в Париже им в итоге пришлось признать «реалии на земле». Мирный договор 1783 года оставил Канаду в составе Британской империи.

Канада как Антиамерика
Парадоксальным образом концепция Вержена сработала уже после его смерти. В июне 1812 года США и в самом деле объявили войну Англии, занятой в это время борьбой с Наполеоном. Пока французский император шел к Москве, американцы решили переиграть итоги кампании 1775 года в Канаде.

Командующий американской армией вторжения генерал Халл издал прокламацию, в которой объявил, что хочет освободить канадцев от «тирании Великобритании и дать им свободу, безопасность и богатство, которыми пользуется его собственная страна». Историки и по сей день спорят, что было бы, обнародуй Наполеон летом 1812 года аналогичный манифест в адрес русских крепостных. Что касается канадцев, то призыв Халла не произвел на них никакого впечатления: в течение 18 месяцев все попытки американской армии продвинуться на север отражались немногочисленными британскими войсками при самой активной поддержке местного ополчения.

Мирный договор, заключенный в 1814 году, не сдвинул американо-канадскую границу ни на дюйм. Зато эта война стала одним из столпов канадской идентичности — таким же, как Отечественная война 1812 года для русских. Однако почему же канадцы не откликнулись на прокламацию Халла? Или, точнее говоря, откликнулись ровно противоположным образом, похватав ружья и направив их на американцев?

А очень просто. После 1783 года из США на север потянулся широкий поток лоялистов — колонистов, в ходе Войны за независимость оставшихся верными короне. В некоторых штатах им за это грозила смертная казнь, и почти во всех — конфискация имущества. Ловить им на ставшей независимой родине было нечего.

В итоге 35 тысяч этих лоялистов осели в Новой Шотландии, удвоив ее население, около 9 тысяч — в Квебеке, порядка 7 тысяч заняли практически пустовавшие до этого земли в нынешней провинции Онтарио. Вопреки сложившей мифологии, лишь немногие из них были богатеями, основную массу составляли обычные фермеры и ремесленники.

Их политические пристрастия и антипатии были очевидны, их влияние на формирование местного канадского патриотизма — колоссальным. Недаром губернатор Квебека, выбивая в Лондоне помощь для их обустройства, писал, что «поселенные вместе в большом количестве лоялисты создадут общество преданных интересам Великобритании порядочных людей, которые будут полезны во многих отношениях». Так и получилось.

В этом новом обществе нашлось место даже индейцам: ирокезам и могавкам за их преданность делу короны в ходе войны с колониями были дарованы земли к северу от Великих озер. В 1812–1814 годах они наводили настоящий ужас на американских солдат, особенно выходцев из городов Восточного побережья, где успели изрядно подзабыть ритуальные практики краснокожих. Генерал Халл даже пригрозил расстрелом всем британцам, сражающимся вместе с отрядами ирокезов. Хотя порой только их вмешательство и предотвращало ужасные сцены, подобные резне на берегу реки Рейзин, где 22 января 1812 года были оскальпированы 60 пленных американцев.

«Техасский вариант» здесь не пройдет
Неудача Канадской кампании 1812–1814 годов отнюдь не охладила американские головы. К середине века одной из ведущих интеллектуальных идей в США стала теория «Предопределения судьбы» (Manifest Destiny), согласно которой американцам предстоит покорить всю Северную Америку вплоть до арктических льдов включительно. «Наш долг — расширить наши границы по всему континенту, и Канада является такой же частью этого предопределения, как Техас и Орегон», — возвещал Джеймс Полк, президент США в 1845–1849 годах.


Так выглядело на карте «Предопределение судьбы»

В 1860-х самым горячим сторонником теории предопределения стал Уильям Сьюард, государственный секретарь в администрациях президентов Линкольна и Джонсона. В 1861 году он даже пытался предотвратить начало гражданской войны, подменив ее империалистической. Госсекретарь предложил отвоевать Кубу у Испании или Канаду у Британии. Внешняя агрессия, по его мнению, дала бы выход накопившейся внутри США негативной энергии, порожденной противоречиями между Севером и Югом.

Но эти противоречия оказались слишком глубоки, так что Соединенным Штатам пришлось запоздало признать мудрость Георга III. В своей тронной речи 5 декабря 1782 года, посвященной предоставлению независимости американским колониям, британский монарх пообещал молиться, дабы Америка избежала «бедствий, которые пережила Англия, прежде чем осознала, что монархия необходима для конституционной свободы». Он имел в виду английскую Гражданскую войну XVII века, которая теперь — вопреки его молитвам — реинкарнировалась в США.

Однако едва успели прогреметь ее последние выстрелы, как Сьюард снова стал публично проповедовать аннексию Канады. Одновременно он вел переговоры с группой банкиров о выкупе у Компании Гудзонова залива ее прав на северо-восточные земли Канады, заодно добиваясь от России передачи Аляски. Вторая комбинация увенчалась успехом, в 1867-м Петербург согласился продать свои североамериканские владения за $7,2 млн.

Покупку Аляски американские газеты назвали «первым шагом к оккупации зажатых в тиски английских колоний в Северной Америке». «Канадцы пересидят в своих холодах несколько лет, но потом будут вынуждены постучаться, чтобы их приняли в состав великой республики», — предвещала Chicago Tribune, обещая, что могучая республика проглотит Канаду «с такой же быстротой, как сокол схватывает перепела».

В июне 1866 года в Конгресс был внесен билль, в котором предлагалось принять в состав США любую провинцию Британской Северной Америки, если от нее поступит соответствующая просьба. В Лондоне напряглись. Во-первых, именно по такой схеме 20 лет назад США аннексировали территорию Техаса. Во-вторых, американо-канадская граница именно в этот момент превратилась в арену ожесточенных боев.

Эта необъявленная война известна в истории Канады как «ирландское нашествие» или фенианские рейды. Фении — это ирландцы, члены подпольного Фенианского братства, объявленного в Британии террористической организацией. В 1860-х тысячи его членов перебрались в США, где в 1865 году решили сформировать Ирландскую республиканскую армию (именно тогда впервые появляется это название), захватить часть Канады и провозгласить ее независимость от короны.


План фениев по захвату Канады

Фениям оказали поддержку многие влиятельные американцы, вплоть до Сьюарда. Кроме того, они рассчитывали на пятую колонну внутри Канады: в 1860-х из ее 3,5-милионного населения 450 тысяч составляли ирландские эмигранты, бежавшие с Зеленого острова от страшного голода 1840-х. Если прибавить к ним миллион франкоязычных канадцев, то получалась изрядная гора горючего материала, к которому, казалось, только спичку поднеси.

В мае 1866 года отряды фениев по несколько сот человек начали рейды на канадскую территорию, а 2 июня 1866 года ирландская бригада вступила в бой с канадским ополчением у деревушки Риджуэй и наголову его разгромила. Это и неудивительно: канадские ополченцы были «солдатами выходного дня», а ирландцы в большинстве своем имели за плечами страшный опыт Гражданской войны в США.

Однако дальше у фениев все пошло совершенно не по плану. В Канаде была объявлена мобилизация, и, казалось, вся страна встала под ружье. Даже канадские ирландцы, на которых фении возлагали столько надежд, отнеслись к вторжению скептично, а иные и записались в ряды ополчения. После ужасов ирландского голода новая родина казалась им землей обетованной, и они совершенно не горели желанием превращать ее в поле боя. В свою очередь, религиозных французов Квебека отталкивала антиклерикальная риторика фениев, да и и в целом франкофоны оказались слишком консервативны для их радикальной политической программы.

В результате совместными усилиями королевских войск и местных ополченцев фениев вытеснили на американскую территорию, где их ожидал новый удар. Президент США Эндрю Джонсон заверил Британию в своем нейтралитете и пообещал сделать все возможное, чтобы прекратить фенианские бесчинства. Это Сьюарду в тиши Госдепа хорошо было предаваться геополитическим мечтам о «Предопределении судьбы». Перед Джонсоном же стояла куда более приземленная задача по реконструкции испепеленного Гражданской войной Юга. В этой ситуации ему конфликт с Лондоном, грозящий перерасти в дорогостоящую горячую войну, был совершенно не нужен.

Конечно, фениев декларация Джонсона не остановила — последний их набег на Манитобу датируется аж 1871 годом. Но отношение Вашингтона серьезно осложнило их рейды, были случаи, когда американские военные разоружали их отряды еще до подхода к границе.

Лондон, со своей стороны, принял меры: в 1867 году британским колониям Северной Америки, объединенным в федерацию, было даровано самоуправление. Так родился доминион Канада, и теперь это название уже не только де-факто, но и де-юре означало единую территорию от океана до океана. К концу 1860-х стало ясно, что «техасский сценарий» здесь не пройдет, а фении помимо своей воли оказались «отцами-основателями» современной Канады.


Сражение при Риджуэе, ставшее важной вехой на пути к единой Канаде

«Канадские мечты» обрели в США второе (или какое там по счету?) дыхание в 1890-х, после окончательной реинтеграции Юга в состав США. «Неизбежно, что британские владения в Северной Америке однажды перейдут к нам. Независимо от того, приобретем мы их мирным путем или иным, будущее за объединением всех американских стран под одним флагом», — провозглашал Теодор Рузвельт, будущий президент США. Третья американо-британская война стала в те годы популярным сюжетом фантастических романов.

И не только романов. Альфред Тейер Мэхэн, популярнейший военно-морской теоретик, чьей книгой «Влияние морской силы на историю» зачитывались офицеры всех флотов мира, в 1890 году стал автором еще одного, но не столь известного труда — плана войны с Англией. Его изюминкой была операция по вторжению в Канаду с захватом Галифакса. Этот порт был ключевой британской базой на восточном побережье Америки — с сухим доком и запасами местного канадского угля. Лишившись Галифакса, британцы могли угрожать побережью США лишь с Бермудских островов, куда уголь пришлось бы возить аж из метрополии, что радикально ограничивало оперативные возможности Королевского флота.

План Мэхэна резко актуализировался во время венесуэльского кризиса 1895 года, когда разговоры о грядущей войне Британии с США не сходили со страниц газет по обе стороны Атлантики. Но через три года Германия объявила о создании Флота открытого моря, и с этого момента все внимание англичан было приковано к Европе.


Президент США Кливленд накручивает хвост британскому льву. Карикатура 1895 года

Лондон постарался урегулировать все спорные вопросы с Вашингтоном, что привело к потеплению англо-американских отношений. Настолько серьезному, что в 1917 году Америка впервые в своей истории стала союзником Англии в мировой войне — еще полвека назад человека, заикнувшегося о такой возможности, сочли бы сумасшедшим.