«Кто-то пел, а кто-то кричал — и правильно, что не молчали». Несколько сторонников Навального год назад захотели поучаствовать в отпевании политика — но им отказали. Тогда они решили провести обряд прямо в очереди в храм. Вот их история
Год назад Алексей Навальный умер в колонии, а 1 марта 2024 года в московский район Марьино приехали тысячи людей, желающих проститься с политиком в храме «Утоли моя печали». Большинство не смогли попасть внутрь. Среди тех, кто стоял в длинной очереди в церковь, были несколько певчих. Накануне церемонии они пытались договориться с дирижером церковного хора, чтобы им разрешили присоединиться к постоянным певчим храма в Марьине, но получили отказ. Тогда они решили петь молитвенные тексты прямо в очереди — для Навального и тех, кто приехал почтить его память. К первой годовщине смерти политика кооператив независимых журналистов «Берег» поговорил с одной из тех певчих и ее сыном, который в тот день все же сумел попасть в храм «Утоли моя печали».
Год назад Алексей Навальный умер в колонии, а 1 марта 2024 года в московский район Марьино приехали тысячи людей, желающих проститься с политиком в храме «Утоли моя печали». Большинство не смогли попасть внутрь. Среди тех, кто стоял в длинной очереди в церковь, были несколько певчих. Накануне церемонии они пытались договориться с дирижером церковного хора, чтобы им разрешили присоединиться к постоянным певчим храма в Марьине, но получили отказ. Тогда они решили петь молитвенные тексты прямо в очереди — для Навального и тех, кто приехал почтить его память. К первой годовщине смерти политика кооператив независимых журналистов «Берег» поговорил с одной из тех певчих и ее сыном, который в тот день все же сумел попасть в храм «Утоли моя печали».
«Он залез в логово дракона, его могло спасти только чудо»
Москвичка Екатерина Морозова считает, что в смерти Алексея Навального в какой-то мере есть и ее вина. Морозова — верующая, много лет поет на клиросе в православной церкви. После возвращения Навального в Россию в 2021 году она каждый день молилась за него, но осенью 2023-го перестала. «Навалились разные житейские неприятности», — объясняет Екатерина, но тут же добавляет, что не считает это оправданием. «Некоторые винят себя в том, что не выходили на митинги, но тут у меня совесть чиста: как раз на митинги я старалась выходить, — рассказывает Морозова. — А вот за то, что я перестала каждый день читать молитву, я себя упрекаю. Ну а что еще ему могло помочь? Алексей оказался в самом эпицентре зла, в логове дракона, и спасти его могло только чудо».
Морозова не была лично знакома с Навальным, но с начала 2010-х вместе с детьми следила за его работой. Во время мэрской кампании 2013 года ее сын Леонид был еще школьником, но уже помогал сотрудникам штаба политика раздавать газеты в метро. Однажды, вспоминает Екатерина, по пути домой подросток встретил батюшку из храма, в который тогда ходила семья. Священник увидел пачку газет, довольно быстро понял, чем занимается подросток, и с тех пор, по словам Морозовой, на каждой исповеди «зудел, что дети увлеклись „не тем“». «„Это враг нашего президента!“ — цитирует собеседница „Берега“ слова клирика. — Никак не может этого пережить, до сих пор ко мне [при встрече] пристает с вопросами, бросили ли они „эти глупости“».
По эфирам с участием Навального Морозовы поняли, что он тоже верующий христианин. «К людям, которые поступают плохо, он не относится с ненавистью, не желает им зла, смерти. Это необычно», — подумала тогда Екатерина. Позднее политик поделился в инстаграме планами отказаться от мяса в пост, а затем его жену Юлию и их сына Захара заметили в православном храме. Симпатия Морозовых к Навальным стала еще сильнее.
Что чувствовали читатели «Медузы» в день смерти Навального
«Отпевать Алексея должны люди, которые пришли не ради галочки»
После гибели Навального в колонии 16 февраля 2024 года Екатерина понимала, что россиянам не дадут спокойно проститься с оппозиционером, потому что видела, как церковь сблизилась с правящей властью в последние годы.
Морозова оказалась права. Сначала матери Навального Людмиле не хотели отдавать тело сына, а когда все же уступили, то арендовать зал для прощания и найти ритуальное агентство, которое согласилось бы отвезти гроб в церковь, оказалось очень непросто. Только 28 февраля пресс-секретарь Навального Кира Ярмыш сообщила, что публичного прощания не будет, а похороны пройдут 1 марта: сначала — отпевание в храме «Утоли моя печали» в Марьине, затем — погребение на Борисовском кладбище.
Екатерина решила принять участие в отпевании политика. «Это должны делать люди неравнодушные, которые пришли не ради галочки или зарплаты, — считает собеседница „Берега“. — Кто-то [из числа клира храма „Утоли моя печали“], может быть, равнодушно или даже агрессивно настроен к оппозиции, зачем же они будут отпевать Алексея, когда есть достаточное количество певчих-профессионалов, которые любили Алексея и хотят петь?»
В будние дни (1 марта выпало на пятницу) на клиросе обычно находятся не больше двух певчих — по мнению Екатерины, для прощания с «великим человеком, каким был Алексей» этого было бы недостаточно. Морозова подумала, что вместе со знакомыми могла бы помочь «родному» составу хора и «украсить богослужение». Она написала своим друзьям-музыкантам, те захотели к ней присоединиться. Собрать московских певчих в «Утоли моя печали» решил и религиовед Сергей Чапнин — довольно быстро он объединил нескольких профессиональных певчих в телеграм-чате.
Договориться с регентом храма вызвалась Морозова. Прежде ей никогда не отказывали: обычно в церквях только рады, когда певчие хотят помочь хору в будний день, да еще и безвозмездно. Но в этот раз Екатерина нервничала. Она приехала в марьинский храм 29 февраля, накануне похорон, дождалась, пока руководитель хора освободится, и озвучила ему свою просьбу.
«У меня высшее музыкальное образование, многолетний опыт на клиросе, и, если необходимо, я могла бы пройти предварительное прослушивание, спевку», — перечисляла Морозова свои аргументы, но уже понимала, что договориться вряд ли получится. По ее словам, регент «был настроен неприязненно» и по отношению к ней, и «вообще к событию». «Он облил меня каким-то почти неуловимым презрением и свысока, очень ханжески, сказал, что не уверен, что отпевание [вообще] будет», — возмущается Морозова.
Далеко не все священники ведут себя так, как говорит Екатерина
Правда, оказалось, что в день похорон хором должен был руководить не этот регент, а другой его дирижер, Галина. Знакомые Сергея Чапнина попытались договориться с ней по телефону, но, как и у Морозовой и ее подруги, у них ничего не вышло. «Батюшка не благословляет чужих брать», — передает Екатерина ответ Галины. При этом после похорон Навального в вотсап-чате «Замена на клиросе» то и дело появлялись сообщения, в которых регенты «Утоли моя печали» просили помощи у певчих из других храмов, рассказывает Морозова. «Такое лицемерие! Прикрылась этим батюшкой, а на самом деле просто струсила, — считает Екатерина. — Она не плохого пения боялась, конечно, а того, что ей настучат по голове».
Тем временем Сергей Чапнин написал в своем фейсбуке, что в храм, скорее всего, пустят только родственников Навального (ему об этом рассказали источники в «Утоли моя печали»). Морозова расстроилась еще сильнее: она надеялась, что если не на клиросе, то хотя бы рядом с гробом политика получится подпевать штатным певчим. После новостей от Чапнина один из участников чата предложил петь прямо на улице, рядом с храмом. Но когда СМИ стали писать, что в день похорон силовики будут задерживать всех, кто приедет к «Утоли моя печали», желающих петь стало меньше. «Я тогда один пойду пешком от „Братиславской“ и буду петь „Святый Боже“», — написал в чате один из певчих. Екатерина восхитилась смелостью этого человека и ответила, что пойдет с ним.
По итогам переписки в чате пойти к храму от метро «Братиславская» вызвались пятеро. Еще несколько участников чата договорились отправиться к храму от метро «Марьино».
«Я испытал что-то светлое, весеннее — было ощущение новой жизни»
Сын Екатерины Морозовой Леонид знал о планах матери и поддержал ее, но сам решил во что бы то ни стало попасть в храм — и уже в 09:30 был на крыльце «Утоли моя печали», хотя отпевание было запланировано только на 14:00. После многочасового ожидания на морозе людей небольшими партиями начали пропускать в здание: сначала родственников Алексея Навального, потом всех остальных. Помимо полицейских и силовиков, на входе стояли два человека с телефонами: один снимал всех заходящих на видео, другой требовал показать лицо и фотографировал. «Снимай шарф, или никуда не пойдешь», — пригрозил Леониду человек. Пришлось послушаться.
Когда Морозов наконец попал в храм, все уже было готово к отпеванию. По его словам, люди, «не знакомые с православной традицией», стремились сразу подойти с гробу, чтобы проститься, но священник Андрей Малевич просил их занять место немного поодаль, как это обычно принято. Леонид допускает, что именно из-за этого у некоторых возникло предубеждение относительно батюшки. Сам же Морозов говорит об отце Андрее с уважением. «Бывает, смотришь на человека во время отпевания, а он просто формально делает свою работу — как в суде, когда не понимаешь ни одного слова прокурора или судьи и все сливается в монотонный гул, — объясняет собеседник „Берега“. — А тут было видно, что батюшка сильно переживает. Я чувствовал, что он душу вкладывает в слова, которые произносит».
Чин отпевания без сокращений занимает примерно один час и двадцать минут, но собеседники «Берега» говорят, что такой подход — большая редкость. По словам Морозовых, чаще всего священники служат около 40 минут, технически же службу можно сжать и до 20 минут. Леонид подсчитал, что Навального отпевали чуть меньше часа, и расслышал шесть голосов певчих на клиросе. Из тех, кто сумел попасть в храм, подпевали хору только он и еще один мужчина. Большинство же, по оценке Морозова, «вообще не очень понимали, что происходит».
Как прощались с Навальным
Леонид надеялся, что после службы сможет поговорить с отцом Андреем, но батюшка, по его словам, выглядел растерянным и «явно из-за чего-то нервничал». «Обычно к священнику подходишь, складываешь руки, а он тебя благословляет, такое правило, — объясняет Леонид. — А меня он почему-то даже нормально не благословил».
Только оказавшись на улице, Морозов понял, как много людей пришли проститься с Навальным: собравшиеся не переставая скандировали имя политика и хлопали, и собеседник «Берега» почувствовал себя как на стадионе. Стоило ему об этом подумать, как зазвучали колокола. Леонид не раз бывал на отпеваниях, и звон в колокола для такого обряда — обычная практика, но в этот раз «что-то было иначе». «Началось с одного высокого колокола, дальше музыкальная мелодия расширилась, и я испытал что-то светлое, весеннее — было ощущение новой жизни», — говорит Морозов.
Побеседовав с религиоведами, Морозовы выяснили, что погребальный звон по Алексею совершался необычно: по пасхальному чину. Так бывает, если человека отпевают на Светлой неделе — первой неделе после Пасхи. «Многие неверующие писали, что их потряс именно этот звон — пения-то они, может, и не слышали, а вот звон слышали все», — говорит Екатерина.
«Кто-то мог петь, а кто-то просто кричать — и правильно, что они не молчали»
С самого утра Екатерина была на связи с сыном: благодаря Леониду она в числе первых узнавала о происходящем вокруг и внутри храма. Быстро выяснилось, что в Марьине в тот день глушили интернет, поэтому Морозова на всякий случай сохранила на планшете текст и ноты для отпевания.
Некоторые тексты, принятые в отпевании, спустя время показались Екатерине не подходящими для Навального. «В одном видео из колонии Алексей говорил, что тюремная куртка мала ему — коротки рукава, поэтому он их закатал. И ко мне пришла мысль, что панихида ему тоже немножечко „мала“, потому что она написана для обычного человека», — говорит Екатерина. Собеседница «Берега» объясняет, что в заупокойных молитвах делается особый акцент на грехах человека, но Алексей Навальный, по ее мнению, «не был обычным человеком — он был духовным атлетом». «Его грехи — как пылинки на белоснежной одежде мученика, их не разглядеть», — продолжает Морозова. Более подходящими стихами в память о Навальном Екатерина считает текст песни «Теперь далеко отсюда», который российские музыканты выпустили уже после похорон политика, на 40-й день после его смерти.
Около полудня Морозова встретилась с певчими у метро «Братиславская», и вместе они пошли к храму. К тому моменту очередь из желающих проститься с Навальным растянулась уже на километр, хотя до начала отпевания было еще два часа. Заняв место в очереди, певчие решили, что начнут петь сразу. Рядом с ними оказались верующие — они стали подпевать маленькому хору. Очередь постепенно двигалась.
А вот что происходило на богослужении
Хор допел все обязательные молитвенные тексты — и после короткой паузы начал заново. В какой-то момент люди по цепочке стали поднимать вверх цветы и скандировать «Навальный!», «Россия будет свободной!» — так Екатерина поняла, что отпевание в храме завершилось и гроб вынесли на улицу. Когда певчие добрались до входа в храм, катафалк уже уехал на кладбище, но они все равно продолжали петь.
Хор постепенно усиливался: к верующим, стоявшим рядом с Морозовой и другими певчими в очереди, присоединились десятки других людей. Некоторые зажигали церковные свечи. Особенно Екатерине запомнились двое — женщина в инвалидном кресле, не побоявшаяся пробраться в толпу, и мужчина, который держал в руках самодельную хоругвь с Владимирской иконой Божией Матери с одной стороны и Царственными мучениками с другой.
Пока одни пели, другие скандировали политические лозунги. Екатерине это сочетание показалось «органичным». «Получились искренние народные похороны, — говорит Морозова. — Кто-то мог петь, а кто-то просто кричать — и правильно, что они не молчали. Каждый сделал то, что мог».
Единственное, что плохо сочеталось с церковным пением, подумала Екатерина, — лозунг «Не забудем, не простим». «Господь же велел прощать врагов, а Алексей был христианином», — объясняет она.
Вспоминая о жизни и похоронах Навального, Екатерина Морозова то и дело проводит параллели с сюжетами из Евангелий. «Получается, что с человеком, который пошел путем Христа, стали происходить те же события», — удивляется она.
Совпадения Екатерина находит даже в мелочах. Например, над входом в храм «Утоли моя печали» находится фреска с сюжетом Входа Господня в Иерусалим: Христос въезжает в город на осле, а люди бросают под ноги животному ветви вербы. Почти то же самое происходило, когда катафалк с гробом выезжал с территории храма: москвичи, которым не дали проститься с Навальным в церкви, забрасывали автомобиль цветами. «Люди вовсе не связывали эти [сюжеты между собой] — просто единственное, что они могли сделать, — это кинуть цветы», — говорит Екатерина.
«Кружок христиан — сторонников Навального»
В Евангелии сказано: если соль потеряет силу, то она уже ни к чему негодна, и ничего не останется, кроме как выбросить ее вон. Екатерина долго не понимала, что означают эти слова. В последние годы ей стало ясно, что в этих строках говорится о христианах и в особенности о священниках, «которые в трудный момент сделали выбор не в пользу Христа и Его заповедей, а в пользу своего благополучия».
Когда убили Навального, многие православные стали подавать в свои церкви заупокойные записки, но некоторые храмы, по словам Морозовой, отвечали прихожанам отказами. «А убиенный Алексей — это не Навальный? А какая ваша фамилия, покажите паспорт», — цитирует Екатерина некоторых священнослужителей. Некоторые ее знакомые писали в записке просто имя, без уточнений, чтобы ее точно приняли. Сама Морозова решила, что будет подавать записки онлайн — в церкви, расположенные подальше от Москвы. «Выбираю самые бедные храмы по всей России, которым любые сто рублей не лишние», — объясняет собеседница «Берега». Во всех записках она писала о Навальном как о невинно убиенном.
Екатерина по-прежнему ходит в храмы, но общаться с большинством православных ей стало тяжело, потому что из-за своих политических взглядов для многих она «враг номер один» и при встрече с ними «начинаются неизбежные споры». «Убеждать людей, что надо ходить в церковь, я уже не посмею: сейчас это нереально», — говорит Морозова.
Утешением для Екатерины стало знакомство с другими православными христианами — сторонниками Навального. «На Борисовском кладбище собираются самые разные люди всех возрастов, кто-то ходит туда каждые выходные, и мы общаемся», — рассказывает Екатерина. Участники «кружка христиан — сторонников Навального» собирались вместе со священником для пения панихиды на 40-й день, на Радоницу, в Троицкую поминальную субботу, день рождения Алексея 4 июня и другие памятные дни. Как правило, панихиду пели мирским чином.
В годовщину гибели Навального 16 февраля Екатерина снова планирует спеть панихиду на Борисовском кладбище. С ней туда поедет и Леонид. «В отличие от политических митингов, поход на службу — это не просто право, данное мне при рождении, но и традиция, что существует у нашего народа много лет, — рассуждает Морозов. — Абсолютно абсурдно попытаться лишить людей духовного долга почтить память человека, будь то в церкви или на кладбище».
Его мать настроена более осторожно. «Надеюсь, не разгонят, — с опаской говорит Екатерина Морозова. — Но если все-таки не будут пускать на кладбище, то придем в другой день. Или снова споем за ограждением, ничего страшного».
Священник Андрей Кордочкин — о том, как жить, когда не осталось надежды
«Берег»
