Бабка
Несколько лет проработал в ЖКХ в одном из центральных районов Москвы. Дома - в основном сталинки и царские, немного было ранних хрущёвок, но не о том речь. В одиннадцатиэтажной сталинке жили дедушка с бабушкой. На вид - старая интеллигенция. Пока близко не познакомишься. От этой бабушки дрожал весь подъезд, а это - на минуточку - тридцать квартир. Хорошо, у них хата угловая была, а то бы и соседний подъезд бабуля построила. У стариков был абсолютный идеальный слух. Они жили не то на четвёртом, не то на пятом. Если на одиннадцатом что-то падало на пол, бабка неслась туда и устраивала Куликовскую битву, не стесняясь в выражениях и угрозах. Дед-то помалкивал. Он был то ли умнее, то ли интеллигентом, то ли подкаблучником. Жалобы старуха писала гениально. На двадцать страниц раскатывала всю эту херню, доводя и районную управу, и нас, и участкового до белого каления.
Несколько лет проработал в ЖКХ в одном из центральных районов Москвы. Дома - в основном сталинки и царские, немного было ранних хрущёвок, но не о том речь.
В одиннадцатиэтажной сталинке жили дедушка с бабушкой. На вид - старая интеллигенция. Пока близко не познакомишься. От этой бабушки дрожал весь подъезд, а это - на минуточку - тридцать квартир. Хорошо, у них хата угловая была, а то бы и соседний подъезд бабуля построила.
У стариков был абсолютный идеальный слух. Они жили не то на четвёртом, не то на пятом. Если на одиннадцатом что-то падало на пол, бабка неслась туда и устраивала Куликовскую битву, не стесняясь в выражениях и угрозах. Дед-то помалкивал. Он был то ли умнее, то ли интеллигентом, то ли подкаблучником.
Жалобы старуха писала гениально. На двадцать страниц раскатывала всю эту херню, доводя и районную управу, и нас, и участкового до белого каления.
