«Я не была виновата, но мне стыдно»
Когда мне было лет 10, у нас была соседка, бабка лет 70, с рассказами «Банку ставила так, а она стоит этак, унитаз вечером смыла, утром смотрю — насрано, закатываю всегда огурцы в два ряда, тут открываю банку, а она с тремя рядами огурцов, а сверху-то лежит помидорина. Ко мне забираются через форточку, нет, через дырку вентиляции, нет, днем заходят и прячутся до ночи. Одно знаю — ключей у них нет, у меня прилажены всегда ниточки ко всем дверям». Однажды она уехала погостить куда-то на все лето, у нас в это же время пропал котя. Мне все дома говорили «Нагуляется — придет», так в те времена относились к котям. Я ходила по дворам и кыскыскала, искала несколько дней. Котю найти не терпелось, однажды я закыскыскала, запирая свою дверь. Котя отозвался из-за двери безумной старухи, видимо, забежал перед ее отъездом и она не заметила.
Когда мне было лет 10, у нас была соседка, бабка лет 70, с рассказами «Банку ставила так, а она стоит этак, унитаз вечером смыла, утром смотрю — насрано, закатываю всегда огурцы в два ряда, тут открываю банку, а она с тремя рядами огурцов, а сверху-то лежит помидорина. Ко мне забираются через форточку, нет, через дырку вентиляции, нет, днем заходят и прячутся до ночи. Одно знаю — ключей у них нет, у меня прилажены всегда ниточки ко всем дверям».
Однажды она уехала погостить куда-то на все лето, у нас в это же время пропал котя. Мне все дома говорили «Нагуляется — придет», так в те времена относились к котям. Я ходила по дворам и кыскыскала, искала несколько дней. Котю найти не терпелось, однажды я закыскыскала, запирая свою дверь. Котя отозвался из-за двери безумной старухи, видимо, забежал перед ее отъездом и она не заметила.
