«Однажды пришлось добираться до возгорания в шторм на лодке». Женщинам в России запрещено работать пожарными — но они тушат огонь в качестве волонтерок. Это истории трех таких петербурженок
В российских регионах много лет действуют волонтерские группы добровольных пожарных. В таких дружинах обычно достаточно много женщин, а в петербургских их даже больше чем мужчин. При этом официально работать пожарными женщины не могут, это запрещено законом. «Бумага» поговорила с тремя волонтерками, которые проводят в качестве добровольных пожарных большую часть лета. Вот их истории о страхе перед […]
В российских регионах много лет действуют волонтерские группы добровольных пожарных. В таких дружинах обычно достаточно много женщин, а в петербургских их даже больше чем мужчин. При этом официально работать пожарными женщины не могут, это запрещено законом.
«Бумага» поговорила с тремя волонтерками, которые проводят в качестве добровольных пожарных большую часть лета. Вот их истории о страхе перед огнем и тушении пожаров на Ладоге.
Анастасия, 22 года
О том, как стала волонтером
Волонтером я стала в 2022 году, когда мне было 19 лет. Тогда подруга позвала меня отдохнуть в палатках на Ладоге. Я хотела совместить это время с чем-то полезным, и случайно попала в команду добровольных пожарных.
Я никогда особо не интересовалась проблемами экологии, а из волонтеров знала только тех, кто раздает листовки и работает на концертах. Не думала, что волонтеры могут тушить пожары и была уверена, что это дело государства. А здесь резко погрузилась в это дело и поняла, что могу сама водить лодку, месяцами жить в палатках, тушить пожары и делать легально своими руками такую сложную работу.
Когда я впервые приехала как волонтер, у меня было чувство героизма и миссии. Однако в первый год на пожар я не попала, и меня преследовало ощущение странной бессмысленности. Я думала: «Зачем мы всем этим занимаемся?»
Только на второй год я впервые попала на пожар. Когда я была за рулем лодки, мы заметили маленький дымок на острове — туристы оставили костер. Тогда мы поехали тушить пожар, и нам пришлось подолгу ходить с тяжелыми рюкзаками и пожарными рукавами.
О том, как тушит пожары
Помню, после тушения я сидела вся испачканная в грязи и земли и жутко уставшая. Я заметила на выжившей части острова чернику, сосны и много насекомых. В моменте было приятно осознавать: это все выжило только благодаря тому, что мы встали, приехали сюда и стали бесплатно тушить пожар.
Сам пожар выглядит страшно только со стороны, на деле же самое страшное — это чудовищная физическая усталость. Благодаря средствам защиты и продуманной тактике сложно ощутить опасность для жизни, но серьезным испытанием может стать сама дорога до пожара. Например, однажды пришлось добираться до возгорания в шторм на лодке, когда была гроза и волны под три метра. Пожары более предсказуемы, чем Ладога.
Тушим пожары мы в основном летом, когда горят леса в Ленинградской области и Карелии. Лагерь волонтеров стоит все три месяца, и каждый год я провожу там больше месяца. В 2023 году была там целых два с половиной месяца. Благодаря гибкому рабочему графику я могу позволить себе уезжать так надолго — но, конечно, жертвую заработком. У нас это нормально — все теряют деньги на волонтерстве: мы не можем работать, покупаем за свой счет одежду, оборудование, еду и бензин.
О мотивации
В 2024 году в была в лагере уже третий раз, тогда я думала: «Опять я буду стоять на этом острове и ездить по Ладоге». Жить в лагере хоть и романтично, но не очень комфортно, а пожары тушить мне, конечно, не нравится: кому вообще понравится это делать? Ты ходишь с гигантской хренью за спиной весом 40 килограмм, весь в грязи и скачешь как сайгак по скалам.
Но меня держит осознание того, что Ладога — это дом, а защищать свой дом — дело благородное. К тому же, после тушение пожара ты чувствуешь дофаминовый укол: благодаря тебе буквально выжила природа. Без нас уже все вокруг бы обуглилось, а зверьки, насекомые, растения и деревья погибли. А ты все это спас.
Мне нравится принадлежать к чему-то большему, что приносит смысл для окружающего мира. Именно благодаря волонтерству я поняла, что вокруг очень много интересных дел, которые наполняют жизнь смыслом. Я могу не просто сортировать мусор, а взять пожарный рукав и пойти тушить пожар. К тому же, мне нравится, что теперь я обладаю уникальным навыком, которым мало кто может похвастаться.
К сожалению, в моей стране я не могу полноценно связать свою жизнь с тушением пожара: женщинам запрещено заниматься этим за деньги. Бесплатно можно, а за деньги — опасная профессия, поэтому добровольные пожарные — это единственная возможность. Хотя, наверное, когда тушение пожаров становится твоей работой, ты теряешь рвение, трепет к этой деятельности.
Анна, 28 лет
О том, как стала волонтером
В волонтерстве я оказалась случайно в 2016 году, когда мне было 19 лет. Меня пригласил друг, и первые несколько лет я ездила в лагерь добровольных лесных пожарных каждое лето за компанию. Я и раньше ходила в походы, и природа была важна для меня, но о лесных пожарах я никогда особо не задумывалась.
Постепенно я стала втягиваться все больше. Научилась водить лодку, оказывать первую помощь, пользоваться радиосвязью и всем пожарным оборудованием, а также стала вести занятия для детей по экопросвещению. Волонтерство стало настолько неотъемлемой частью моей жизни, что после выпуска из университета я искала именно ту работу, которая бы позволяла надолго уезжать летом.
На пожаре я впервые оказалась только в 2018 году. Помню, увидела абсолютно черную сгоревшую землю без какой-либо жизни, а рядом — граница с зеленым свежим лесом. Это оставило яркое впечатление.
О том, как тушили пожар в сто гектар
Теперь я езжу в лагерь как старший смены или как участник. Мы ездим на лодках в патрули и осматриваем шхеры: если видим пожар, едем тушить и сообщаем государственным службам. О пожарах нам также сообщают туристы, и мы обмениваемся информацией с Авиалесоохраной и Национальным парком.
Пожар на острове Путсаари в 2021 году был самый сильный, который я застала: он был огромный, в сто гектар, с большим облаком дыма. На его фоне пожарные казались маленькими муравьишками.
У нас всегда была безопасно и хорошо отлажена работа, но тогда было много отчаяния: казалось, мы не справимся, нам нужно уходить — остров вот-вот сгорит. Физически страшно не было: пожар распространяется примерно на метр в минуту и пешком от него вполне можно уйти.
Проблема была еще и в том, что это был уже сороковой пожар за сезон, и нам было трудно заметить его на начальном этапе — в тот день было очень сухо, и огонь из одного непотушенного костра быстро распространился. К тому же, первый день огонь тушили только волонтеры, потому что государственные службы долго не могли разобраться, кто же должен его тушить: обычно тушением таких пожаров в Карелии занимается Авиалесоохрана, но из-за близости монастырского скита этот остров был выведен из земель лесного фонда, и им должны были заниматься другие службы. К счастью, профессиональные пожарные все-таки приехали на следующий день, но из-за размеров пожара мы смогли ликвидировать его только через пару недель.
О трудностях и мотивации
Трудности бывают и тогда, когда приходится жертвовать кусками природы: помню, в одном из пожаров из-за ограниченности ресурсов волонтеров, нам пришлось кинуть все силы на тушение конкретного участка и пожертвовать другим. Из-за этого сгорел большой черничник, который, вероятно, очень долго рос на этом месте. Очень хочется потушить, если горит, но так делать можно не всегда: нужно действовать стратегически, чтобы спасти большее.
Я очень люблю Ладогу с ее природой и мне невероятно важно, чтобы она оставалась такой же красивой. Мне нравится ходить в патрули по Ладоге: ты наслаждаешься спокойной природой, но при этом всегда наготове тушить пожар. Меня сильно мотивирует ощущение, что могу быть полезной: я наглядно вижу результат своей работы.
Помимо этого, в волонтерстве сильно держат люди: у нас есть большая компания, где много людей из совершенно разных сфер жизни. Мы сидим вечером у костра, объединенные общим делом и понимаем, что в обычной жизни мы бы вряд ли познакомились.
Карина (имя изменено по просьбе героини), 35 лет
О том, как пришла в пожарные
В добровольные пожарные меня позвала подруга в 2014 году: она просила посидеть там с ее дочкой. Мы по очереди следили за ребенком и тушили пожары. Тогда я просто хотела поехать на Ладогу: мне всегда нравилось подолгу жить в лесу в палатках, и по городу я совсем не скучала. Была рада совместить туризм с чем-то полезным.
Экологическими проблемами я особо никогда не интересовалось. Даже когда я начала регулярно каждое лето волонтерить добровольным пожарным, у меня не было никакой сверхмотивации спасти планету или желания отстоять экологические вопросы. Что конкретно меня стало мотивировать каждый год туда возвращаться? Мне просто было по кайфу — там хорошо. Я сразу полюбила саму Ладогу, ходить в патрули по ней, самих людей и волонтерство в целом.
О том, как рвалась на пожары
Первый раз я попала на совсем маленький пожар три на три метра. Мы быстро подъехали и потушили его: это было интересно, я ощутила включенность в деятельность — причем, не абстрактную, а реальную.
В обычной жизни лагеря без пожаров много бытовых дел, которые нужно выполнять, чтобы просто существовать. Тебе нужно включаться в хозяйственную деятельность и, например, закупать бензин и еду. Но тушить пожары, естественно, интереснее, чем быть завхозом.
Именно поэтому все добровольные пожарные рвутся тушить. Ты видишь результат: что-то горело, а ты своими силами это исправил. Я тоже рвалась туда: мне нравится сам процесс тушения — это ведь экшн.
Я понимаю, что лучше бы пожаров не было, но тушить мне правда интересно. Если ты руководишь тушением, каждое возгорание воспринимается как отдельная задачка: ты думаешь, как будет распространяться огонь и как его локализовать.
У меня никогда не было амбиций быть руководителем тушения — всегда было много людей, у которых получается гораздо лучше, чем у меня. Тем не менее, когда меня назначили на эту роль на учебном пожаре, я еще больше заинтересовалась этим. Одно дело, когда ты каждый год учишься соединять пожарное оборудование, потому что каждый раз все забываешь за зиму — эти навыки ведь не используются почти весь год. Другое — когда тебе нужно контролировать весь процесс: например, учитывать погодные условия, распространение пожара, распределять ресурсы и взаимодействовать с командой, обеспечить ее безопасность.
О страхе при тушении
Помню, однажды я тушила большой пожар на острове, который перешел в верховой. Такие пожары не свойственны для района Ладоги — чаще всего они там низовые, не больше двух метров, но в тот раз огонь перешел наверх, на деревья. Тогда полыхало огромное зарево — наверно, это самое страшное и красивое, что я видела. В такой момент ты видишь стихию в самом мощном и сильном проявлении и чувствуешь на ее фоне себя маленьким человечком.
Однако рядовые пожары проходят довольно спокойно: я никогда не сталкивалась с пожарами как из фильмов, когда идет волна огня со скоростью автомобиля. Реальные пожары на Ладоге двигаются достаточно медленно — наверно, их можно сравнить с пионерским костром: не надо стоять близко, но в пяти метрах от огня — нормально, если ты соблюдаешь технику безопасности.
О мотивации
Процесс тушения я воспринимаю просто как спокойную и выверенную работу — нет ни адреналина, ни сильных эмоций. За все это время меня никогда не преследовало чувство, что я делаю что-то особенное — может, лишь фоновое неосознанное чувство, что я приношу пользу. Можешь — делай. Это не геройство для меня: есть ведь люди, которые ездят к бабушке копать картошку. Тяжело ли это? Да. Любимое ли это занятие? Нет. Но им нормально — мне тоже.
Я не могу сказать, что такое волонтерство кажется мне чем-то тяжелым. Да, ты ходишь грязный, мокрый, взбираешься высоко с оборудованием по неровному рельефу, но это воспринимается как что-то нормальное. После пожара вы можете плыть на лодке по несколько часов в проливной дождь — даже это ощущается как что-то классное.
За 11 лет волонтерства добровольным пожарным моя позиция по экологии так и не поменялась. Меня расстраивает, например, когда застраивают приозерную зону и мне действительно больно видеть выгоревшие острова. Я рада, что теперь могу хотя бы что-то сделать и стала более включенной в происходящее, но в общероссийском смысле я не готова вкладывать свои ресурсы в экологию. Ладога — моя любовь, и я выбираю тратить свои силы именно на нее.
В лагерь волонтеров я ездила на одну-две недели каждое лето. Брала отпуск и просто уезжала на Ладогу: из-за насыщенной и постоянной деятельности работать сложно даже дистанционно. Волонтерство — это просто одна из сфер моей жизни, в которую я включаюсь летом на пару недель. Остальные 350 дней в году я не могу включаться в это. Мне хотелось бы уделять волонтерству больше времени, но в долгосрочной перспективе у меня возникает конфликт интересов: я приняла решение тратить больше ресурсов на свои личные проекты. Да, из-за этого грустно, но, наверно, мне просто не хватает сил и мотивации.
Что еще почитать:
- Это Старая Ладога — древняя столица Северной Руси. За день можно осмотреть крепость, 500-летнюю улицу и пещеру с летучими мышами
- Как в Петербурге появились суфражистки, почему учителя по-разному относятся к мальчикам и девочкам и чем отличаются феминизм в Германии и России? 9 текстов «Бумаги» о равноправии.
