«Обществу нужны разрушения, чтобы обеспечить пространство для созидания»
Трампа можно назвать великим разрушителем в хорошем смысле, потому что иногда обществу необходимы разрушения, чтобы обеспечить себе пространство для созидания. Нужно решиться на снос закостеневшего и старого, чтобы позволить появиться чему-то новому. О целях и методах 47-го президента США, о его борьбе с глубинным государством, о том, как он планирует разрешить украинский кризис, Фёдору Лукьянову […]
Трампа можно назвать великим разрушителем в хорошем смысле, потому что иногда обществу необходимы разрушения, чтобы обеспечить себе пространство для созидания. Нужно решиться на снос закостеневшего и старого, чтобы позволить появиться чему-то новому. О целях и методах 47-го президента США, о его борьбе с глубинным государством, о том, как он планирует разрешить украинский кризис, Фёдору Лукьянову рассказал Алистер Крук, британский дипломат, основатель и директор общественной организации Conflicts Forum, в интервью для программы «Международное обозрение».
Фёдор Лукьянов: Что происходит в Соединённых Штатах? Президент открыто говорит о своём желании аннексировать территории других стран, и мир, в общем, не реагирует. Что это? Шутка, тактика ведения переговоров или действительное намерение присоединить, скажем, Канаду?
Алистер Крук: Первое, что мы должны понять в текущей ситуации (кстати, я не являюсь сторонником Трампа и не говорю с позиций какой-либо американской политической партии) – то, что в течение последних лет происходящее в Соединённых Штатах не имело под собой никакой философской или идеологической подоплёки. Всё дело было в механической «структуре», на которую впервые обратил внимание Барак Обама, выходец из Чикаго, ему помог Дэвид Аксельрод. Аксельрод был политическим консультантом, успешно проводящим предвыборные кампании, и изначально он не хотел работать с Обамой, потому что Обама ему не нравился.
В конце концов Аксельрода убедили, и именно он представил мощную психологическую концепцию «структур разрешения» (permission structures). Это способ, подводящий человека к признанию того, что он может, «имеет разрешение», делать что-то, чего обычно не делает. Например, голосовать за чернокожего кандидата. Есть, например, убеждение-мем[1] о том, что люди, которые не привиты, причиняют вред своему окружению. Так и здесь – «структура разрешений» стала быстро распространяющимся мемом.
Всё началось с группы молодых людей, вооружённых мобильными телефонами и ноутбуками, которые создали мем о «структуре разрешений», придуманной Аксельродом и Обамой. Этот мем сразу стал вирусным, создав волну кажущегося консенсуса в социальных сетях. Все вдруг начали говорить о «структуре разрешений», потому что о ней трубили отовсюду, и эта массовость упоминаний создавала у людей ощущение полного единодушия. Затем Обама распространил «структуру» на Министерство юстиции и ФБР. Таким образом, они стали частью механизма, распространяющего мемы. Затем мемы начали насаждаться в университетах – каждому университету были выделены деньги на создание внутреннего подразделения, занимающегося, по факту, дезинформацией, отрицающего и опровергающего любые другие нарративы. Появилась целая система. Затем приняли решение о создании ряда агентств и регулирующих органов, которые фактически взяли на себя ряд полномочий Федерального правительства. Эти агентства действовали в союзе с глубинным государством, с Кремниевой долиной и, главным образом, с Обамой во главе всей «структуры».
Фёдор Лукьянов: Хорошо, а при чём тут Трамп?
Алистер Крук: Важнейшая задача, которая стоит перед Трампом (как это видят он и его команда) – демонтаж созданной Обамой машины из университетов, ФБР, Министерства юстиции. Как вы могли видеть на инаугурации, Трампу уже удалось привлечь на свою сторону магнатов из Кремниевой долины. Раньше многие из них были убеждёнными демократами, но теперь их взор обращён к республиканцам. Итак, главное, что мы наблюдаем в настоящий момент – это разрушение «структуры», которая, как я уже сказал, не является философской или идеологической конструкцией. Это машина, которая использует тщательно продуманные сообщения-мемы, придавая им импульс, который меняет политические настроения с тем, чтобы демократы всегда оставались в выигрыше.
Фёдор Лукьянов: Правильно ли я понимаю, что Трамп, провозглашая вещи, которые вчера казались нереалистичными, разрушает прежнее информационное поле, чтобы получить совершенно новое пространство?
Алистер Крук: Вы правы. Конец прежней информационной системе положил прежде всего Илон Маск, купив Twitter. Начался великий процесс – разоблачение «структуры» и освобождение пространства для свободного выражения мысли, того, что люди чувствуют на самом деле. Если хотите, можем называть это созданием «обратной структуры разрешения». Трамп говорит, что можно высказывать своё мнение, всё в порядке – выразив свою точку зрения, вы не потеряете работу. Таким образом, «структуру разрешений» перевернули вверх дном, и теперь её используют против глубинного государства.
Эта главная забота Трампа сопряжена с другой – масштабными переговорами, которые ведутся между Трампом и теми, кто никогда не был его сторонниками, кто занимает руководящие посты в государственной системе Соединённых Штатов, особенно в Сенате. Загвоздка в том, что основные интересы Трампа лежат во внутренней плоскости – положить конец неконтролируемым бюджетным расходам и власти глубинного государства, разрушить описанный мной механизм убеждения и изменить экономическое положение.
Последнее – очень деликатный шаг, потому что моральный дух Соединённых Штатов больше зависит от колебаний на фондовом рынке, чем от значений фундаментальных показателей, сигнализирующих о состоянии экономики. Американцам нравится видеть, как растёт портфель их акций, и неважно, что довольно остро стоит проблема государственного долга. Только в этом году Америке предстоит рефинансировать долг в размере 9,1 трлн долларов. Вопрос: кто собирается покупать этот долг? Существует реальная необходимость в сокращении финансового бремени.
Трамп, ведя переговоры с глубинным государством, хочет иметь на ключевых постах своих людей – это, в частности, Пит Хегсет, Тулси Габбард, Кэш Патель, – но, чтобы так и было, глубинное государство потребует от Трампа плату. Часть цены он уже заплатил, просто чтобы начать дискуссию с глубинным государством. Многие в США были шокированы, когда сторонники идеи «Израиль прежде всего», эти Israel—firsters получили повышение. Они не сильно искушённые, Трамп выбрал тех, кто не шибко умён, но я думаю, это было сделано с расчётом на то, что он сможет контролировать их действия.
Переговоры с глубинным государством важны для Трампа. Когда он что-то говорит – в шутку или серьёзно – необязательно его слова предназначены для тех, для кого, как кажется, они должны быть предназначены. Когда Трамп говорит, что «русские потеряли миллион человек убитыми на Украине», что, как мы знаем, неправда, и сам Трамп знает, что это неправда, он даёт сигнал глубинному государству. Трамп адресует послание не России, не Путину, а определённым людям, представителям глубинного государства, в рамках переговорного процесса. Главное – добиться того, чего Трамп хочет, в противном случае он просто потеряет свои кандидатуры. И ещё одна важная вещь заключается в том, что Трамп «во вторую линию» ставит людей, которые мыслят совершенно по-другому. Например, Майкл Димино, который переходит в Пентагон, говорит очень разные вещи об Иране и о Ближнем Востоке в целом, и эти расхождения и несостыковки выводят всех из равновесия, все пребывают в неуверенности и будут пребывать до тех пор, пока переговоры Трампа с глубинным государством идут и пока Трамп не поймёт, каковы его возможности для манёвра, в том числе в отношении России. Глубинное государство в некоторой степени влияет на внешнюю политику в отношении Израиля, России и Китая, поэтому на этих направлениях Трамп пока старается не фокусировать внимания.
Трамп пытается решить сложные задачи, и со стороны он выглядит несколько безумно, заявляя, что собирается присоединить Гренландию и Канаду. Это может смотреться глупо, но на самом деле во всём этом есть большой смысл. Америка, как вы знаете, основана на идее, что она всегда должна расти, всегда должна претендовать на большее, должна побеждать. Это похоже на финансовую пирамиду – если пирамида перестанет расти, то, скорее всего, она рухнет. Трамп заявляет, что «мы, американцы, живём в Западном полушарии, поэтому мы будем становиться больше и сильнее, будем увеличиваться за счёт Канады, за счёт Панамы, за счёт Гренландии, и везде будет Америка».
В то же время Трамп даёт понять, что отдалённые провинции империи имеют всё меньше значения. Марко Рубио в интервью с Меган Келли говорит, что однополярный момент прошёл, и начинается эпоха, когда в мире сосуществуют несколько великих держав. На пороге новая эра, и, по мнению Рубио, Америка ещё покажет себя с совершенно другой стороны, предстанет в другом качестве, обратит к миру другое лицо, отличное от того, к которому мир привык. То есть, США могут и отказаться от некоторых не столь важных для них вещей, например, вывести войска из Сирии, заместить некоторых людей, завершить те или иные мероприятия. Я называю это «внутренней политикой извне». Рубио делает упор на ближнее зарубежье – саму Америку, Канаду, Гренландию. А в самом конце интервью Рубио даёт сигнал, что не столь важно, удастся ли договориться с Путиным по Украине. Вероятно, это не будет сделано, но это не имеет никакого значения. Путин в любом случае оказывается в проигрыше, русские заварили кашу на Украине, а Байден, безусловно, усугубил ситуацию ещё больше, ну и так далее. Какое теперь США до этого дело? Действительно ли нас волнует, будут ли в Одессе говорить на русском языке или нет? Применительно к интересам Америки это всё может быть не так важно.
Поступают разнонаправленные сигналы, и нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём вообще говорится, потому что либо многие тезисы противоречат друг другу, либо информация даётся вскользь. На одной из пресс-конференций прозвучало, что Путин в принципе может не хотеть никаких сделок. В любом случае Россия – большая машина, каким может быть результат переговоров с ней, непонятно.
Трамп шоумен, и он очень хорош в своём жанре – где-то он сказал одно, где-то сказал другое, что-то опроверг, на следующий день с этим же согласился. Подобное выводит всех из равновесия. Я думаю, вы можете видеть, что тактика Трампа довольно успешна, потому что состояние оппозиции – давайте назовём её так – нестабильно. Они не понимают, что происходит, находятся в замешательстве и не знают, что делать с этим новым подходом Трампа. Они ищут возможные пути действий, и думаю, могут попытаться заблокировать назначение некоторых выдвиженцев Трампа. У Хегсета было мало шансов на выдвижение, и в конце концов потребовался голос вице-президента, чтобы переломить ситуацию. Кто знает, что собирается делать Митч Макконнелл, пока Трамп у власти. Формально он был главой фракции республиканцев, и всё же он проголосовал против выдвижения и утверждения Хегсета. Мы не видим полной картины, цельного контекста, в котором Трамп пытается маневрировать. Мы не знаем, где мы находимся и не знаем, что произойдёт дальше.
Трамп также настроен на радикальные изменения – ликвидировать структурные противоречия в экономике США, которая скорее представляет собой экономику, основанную на ликвидности и финансовых активах. Трамп хочет это изменить, отказавшись от налогов и тарифов. Непонятно, чем это может закончиться, возможно, большой неразберихой. Хочется вспомнить фильм «Хороший, плохой, злой». Вероятно, мы получим всего понемногу от трамповских преобразований – и хорошее, и плохое, и злое.
Фёдор Лукьянов: Исходя из логики, которую вы только что описали, отказ от USAID[2] имеет место, потому что USAID для Трампа не имеет большого значения – это просто выброшенные на ветер деньги. Его решение может на самом деле стать революционным изменением, потому что в некоторых странах, в частности на Украине, в Грузии, Румынии, практически все деньги, направляемые на развитие гражданского общества, просто исчезают.
Алистер Крук: Люди Трампа, наверное, я могу я их так называть, воспринимают USAID всего лишь как фонд глубинного государства, благодаря которому оно финансирует НПО и движения, разжигающие цветные революции. Всё это просто неконтролируемо и неподотчётно, помогает отмывать деньги – с помощью фонда деньги передаются неким людям – многие из них являются либералами, затем эти люди возвращают деньги Демократической партии, голосующей за увеличение финансирования USAID. Таким образом, Трамп видит в USAID глубоко коррумпированную структуру, часть той большой структуры, с которой он борется. USAID является внешним элементом огромной машины для создания впечатлений, мемов и нарративов в обществе. Огромные суммы, миллиарды тратятся на создание определённых месседжей во внешнем мире, например, в Иране, где все телевизионные каналы, вещающие на иранцев из-за границы, спонсируются извне, или на Украине, где 90 процентов украинских СМИ выживали за счёт того, что косвенно или прямо получали финансирование от USAID. Решение Трампа, конечно, ворошит осиное гнездо; некоторые проекты, реализуемые USAID, вероятно, были важными.
Нужно решиться на снос закостеневшего и старого, чтобы позволить появиться чему-то новому. Это очень смелая попытка добиться радикальных перемен, но главной целью, конечно, является прекращение неконтролируемых расходов.
Это стоит сделать просто потому, что в противном случае наступит финансовый кризис. Я уже говорил, что 9,1 трлн долларов нужно рефинансировать.
Необходимо обеспечить экономический рост, но для увеличения ВВП на 1 доллар требуется 5,8 долларов, что совершенно неприемлемо. США больше не могут увеличивать долг. В то же время стоимость жизни растёт, и всё больше американцев живут от зарплаты до зарплаты. Реальная заработная плата в Америке с 1970-х гг. не растёт. Это глубокие структурные проблемы, и дело не в том, чтобы сказать: «Давайте повысим процентные ставки, чтобы потом их снизить», – что, конечно, сделать легко, как и сказать: «Давайте снизим процентные ставки и напечатаем больше денег». В действительности это большая проблема, и справиться с ней не так-то просто.
