На заводе теперь зарабатывают больше, чем в офисе? Или это пропаганда? Поговорили с молодыми петербуржцами, выбравшими работу на производстве
В последние годы российские власти говорят о резком росте зарплат на производстве. Особенно заметной эта тенденция стала после начала войны в Украине: с 2022-го по 2024-й зарплаты в оборонно-промышленном комплексе выросли на 30-60 %. Одновременно в соцсетях стали популярны мемы о работе на заводе, а СМИ даже начали называть заводчан «новым средним классом». О том, что […]
«Бесило, что везде грязь». Наталья, 26 лет
- Инженер-химик;
- Зарплата — около 70 тысяч рублей;
- Уволилась в августе 2024-го;
Я училась на химика-технолога в одном из петербургских вузов. Думала, что пойду в аспирантуру, но к концу учебы мне эта идея разонравилась. Насмотрелась на состояние лабораторий, да и успела разочароваться в финансировании науки в целом.
Мне нравилось учиться, но в университете я совершенно не думала, какие у меня будут карьерные возможности, какая зарплата, какие условия труда и как далеко нужно будет ездить на работу. Я этими вопросами не задавалась — как оказалось, очень зря.
[В итоге] вместо аспирантуры я пошла работать по специальности — на завод огнезащитных материалов. Это небольшое производство находилось на Ржевке, что воспринималось как большой плюс — почти все заводы, куда можно устроиться с моей специальностью, располагаются в Ленобласти.
Я контролировала качество готовой продукции: лаков, красок, пропиток, клеев. Еще проверяла на соответствие стандартам качества сырье, вела лабораторные журналы.
Главное, что поначалу нравилось в работе — я занималась тем, чему училась. Еще это довольно умиротворяющая работа, нравилось делать что-то руками, нравилось ощущать «власть» над материей. За время учебы я привыкла исследовать что-то в лаборатории, а здесь тоже своего рода исследования, просто однотипные.
Я бы не сказала, что окружающие удивлялись тому, где я работаю. Обычно после фразы «я работаю на заводе» я сразу поясняла, что не разнорабочая (хотя в этом нет ничего зазорного), не случайно туда попала. Первые пару месяцев было забавно шутить, что типа я такая «работяга», на заводе пашу. Потом стало уже как-то невесело. Невесело, потому что я все же хочу быть «неженкой», не хочу соприкасаться с неприятными мне моментами производства.
Я проработала на заводе два года, полгода назад ушла. Все стало раздражать. Бесило, что везде грязь — сотрудникам было плевать на чистоту в общих пространствах, цеха вечно грязные из-за особенностей технологического процесса. Не нравилось дышать вредными веществами и постоянно пачкаться в краске, хотя ее запах сам по себе я даже люблю. К счастью, работа не повлияла на мое здоровье.
Ушла я не по финансовым причинам. Зарплаты у химиков-технологов в целом невысокие. На моем производстве было как в среднем, меня это устраивало. [Но] с самого начала не нравилась высокая нагрузка на предприятии не хватало сотрудников, но руководство это не исправляло. К моменту, когда решила уйти, оттуда уволились почти все, с кем было приятно работать.
Какие жизненные уроки я получила на этой работе? Еще раз убедилась, что лучшее — враг хорошего. Что лучше сделать хоть как-то, чем никак. Когда я проводила анализ с некоторыми допущениями, это приводило к таким же результатам, что и строгое соблюдение методик. Я тратила много сил, чтобы выполнять работу идеально, хотя ее достаточно было делать просто хорошо. Пожалуй, больше никаких уроков.
[Сейчас] я по-прежнему занимаюсь химическими технологиями, но теперь это гораздо менее «пыльная» работа — вношу на удаленке изменения в документацию на сырье для другой компании.
Благодаря этому у меня появились силы на регулярные занятия итальянским с преподавателем. Во время работы на заводе я старалась изучать его по книжкам и фильмам, но дисциплины на это не хватало. Чем-то еще я не увлекалась — работа, в которой ты постоянно «на ногах», да еще с утомительной дорогой туда и обратно, не оставляла сил.
[В последнее время] я замечаю, что благодаря развитию соцсетей появляется все больше информации о работе на производстве — каждый может поделиться своим как положительным, так и отрицательным опытом. Из-за того, что слово «завод» чаще вызывает у людей мрачные ассоциации, ярче запоминается разрушение стереотипов или освещение неочевидных плюсов такой работы. Поэтому складывается ощущение, что в медиа и соцсетях работа на заводе стала «популярной».
Еще в СМИ часто говорят о нехватке кадров чуть ли не во всех отраслях экономики, не только в промышленности. Догадываюсь, что проблема обострилась в последние три года, поэтому, предполагаю, что сфере производства потребовалась информационная поддержка. Я этим довольна — надеюсь, что повышенное внимание будет мотивировать работодателей улучшать условия труда.
Что делать в будущем, я пока не знаю. В идеале хочу разрабатывать косметические средства, но работа с документацией тоже устраивает. В любом случае, останусь в химических технологиях — не представляю, как найти время и ресурсы на получение нового образования. Да и жалко сил, которые я потратила на получение текущего.
«Ищу треки для сетов, пока работаю. А в выходные свожу их». Ксения, 31 год
- Оператор ультрафиолетовой печати;
- Зарплата — от 80 до 120 тысяч рублей;
Я переехала в Петербург в 2014 году. До этого жила в Орле, училась в музыкальном колледже на пианистку, но ушла на третьем курсе из-за психологического давления со стороны преподавательницы.
На завод устроилась три с половиной года назад. Наше предприятие не похоже на завод в традиционном понимании — со станками, котлами и выбросами. Мы печатаем изображения на чехлах для смартфонов, а вместо станков у нас принтеры, но мы все же называем наше производство заводом: работаем руками, управляем техникой.
Это мой первый опыт на производстве — до этого я работала администратором или официантом. На предыдущем месте, в фотостудии, совмещала должности администратора и оператора колл-центра. Это была низкооплачиваемая и супернервная работа. В какой-то момент мне это надоело, захотелось найти что-то достойное. Вакансию «ночной оператор ультрафиолетовой печати» нашла случайно. Там указали хорошую зарплату, и хотя смутило, что предлагают трудиться в ночную смену, решила попробовать.
Когда пришла на завод в первый раз, меня поразили машины — никогда таких не видела, на испытательном сроке постоянно боялась их сломать. Нервничала, что меня не возьмут — это были постковидные времена, денег не оставалось совсем. А когда начала справляться, чувствовала себя ого-го какой крутой — у меня получается работать с техникой! В итоге все вышло хорошо — сейчас умею продуктивно работать на всех наших устройствах.
К машинам здесь относятся тепло, все чувствуют к ним привязанность. Мой первый принтер очень «херово» работал, попортил мне много нервов — мы его давно продали, но до сих пор шутим, что душой он где-то здесь. Я люблю и новый принтер, за которым теперь работаю — как-никак он приносит мне деньги, хоть иногда тоже треплет нервы.
Мне нравится процесс работы на заводе, он достаточно «медитативный». Ты всегда знаешь, что делать: забираешь чехлы, печатаешь, проверяешь на брак, упаковываешь. Работаю по графику «два через два», по двенадцать часов. На ночных сменах я отработала первые полтора года — появились проблемы со здоровьем, бессонница. Я приезжала с работы, спала днем пару часов, просыпалась и не могла уснуть. Я уточнила у руководства, получится ли перевести меня на дневные смены, и мне пошли навстречу. С тех пор самочувствие наладилось.
Мы работаем с краской, но в помещении хорошо работает вентиляция, поэтому ничем не пахнет. Если требуется, можем взять респираторы. Я на всякий случай периодически делаю чекапы здоровья, в том числе проверяю легкие — все хорошо, коллеги на здоровье тоже не жаловались.
Огромный плюс [работы на производстве] — отсутствие нервотрепки от общения с клиентами. Я устала от этого в общепите, искала что-то спокойное. Особенно тяжело работалось в фотостудии. Там плохо настроили систему обратной связи, люди не знали, куда высказать негатив — при этом негатив справедливый. Клиенты звонили мне, я выслушивала, но не могла ни на что повлиять.
[Кроме того,] на этой работе я чувствую финансовую независимость — я нигде столько не зарабатывала. У меня хватает денег одной снимать квартиру, платить за занятия английским и за аренду студии для диджеинга. Заработок зависит от количества продукции, которое ты произвел за смену. Поэтому я стараюсь делать как можно больше.
Сопоставимые суммы я получала только летом 2018 года, когда работала официанткой во время чемпионата мира по футболу. В том ресторане я задержалась дольше всего (на два года), это единственное из предыдущих мест работы, где были хорошие условия, достойный оклад и приятный коллектив. Меня всегда раздражало, что официантам платят так мало. Плохие работодатели пользуются мифом, что хороший официант не зависит от зарплаты и «вывозит» на чаевых. Конечно, это неправда. Работать официантом сложно, физическая нагрузка там не меньше, чем на производстве, при этом стресса много, а любую стрессовую работу нужно хорошо оплачивать. На этой работе бывают стрессовые ситуации, когда что-то ломается или «не успевается», но это мелочи по сравнению с тем, как я бесилась на прошлых.
Не знаю, становится ли работа на заводе популярнее в инфополе — в моем личном инфополе завод, в первую очередь, повод для мемов и «угара». Если популярность действительно растет, думаю, людей привлекает такая занятость из-за усталости от сидячей офисной работы, на которой надо постоянно думать, напрягаться, испытывать стресс. Завод дает возможность выполнять эмоционально более простую работу. Ты спокойно делаешь привычные действия и идешь домой, не думая о работе на выходных.
[Правда,] я бы не хотела работать у принтера всю жизнь. Даже сейчас часто выматываюсь из-за нагрузок, а вечно молодой я не буду. Но в ближайшем будущем уходить не планирую. Привязалась к коллегам и мне нравится достойный заработок. Если придется уйти, пойду искать другое производство — в сервис уже точно не вернусь.
[Параллельно с работой] я продолжаю заниматься музыкой: играю на синтезаторе, учусь диджеингу. У меня наконец-то получается уделять этому достаточно времени. Когда тебе не нужно вечно думать, где взять деньги, ощущаешь спокойствие и находишь силы на творчество.
Я много слушаю музыку на работе. Так как разговаривать ни с кем особо не нужно, почти целый день провожу в наушниках. Ищу треки для сетов и добавляю их в плейлист пока работаю за принтером, а в выходные отслушиваю и свожу.
Недавно окончила курсы диджеинга, транслирую сеты онлайн. Мой друг уже активно диджеит по разным городам и играет в клубах драм-н-бейс, еще «вкачаю скилл» и поиграем вместе. Здорово было бы прокачаться в диджеинге и зарабатывать музыкой. Это моя мечта, но пока непонятно, насколько она реалистична.
«До недавнего времени проще было все заказать из Китая». Владимир, 23 года
- Инженер по оптическому оборудованию;
- Зарплата — от 70 до 100 тысяч рублей;
Я устроился на завод три месяца назад, в прошлом году получил диплом оптотехника и вскоре пошел работать по специальности. До этого на производства уже устроилось большинство моих друзей — я оказался последним. Завод сам нашел меня на HeadHunter и позвал на собеседование. Это моя первая «серьезная» работа — до этого подрабатывал сотрудником института, монтажником, рабочим на фабрике дверей, на первом курсе работал в KFC.
Я получил узкопрофильное образование, к тому же сложное для освоения (из моей группы в семнадцать человек доучились пять). [Поэтому я] не рассчитывал, что найду работу по профилю: мы выполняли лабораторные работы, ходили на практику, но мне не казалось, что я изучаю то, чем буду зарабатывать на жизнь. Думал, придется работать на смежных специальностях — скорее всего, инженером-конструктором. Это востребованная и хорошо оплачиваемая профессия, нас обучали ей в вузе, но не очень глубоко. Еще размышлял о карьере программиста: мне это интересно, этому нас тоже в институте «неглубоко» учили. Но «реальность превзошла ожидания» — на работе я занимаюсь тем же, что мы делали на «лабораторках», проектирую в том же софте, который изучал на парах. Навыки программирования, которые я получил в вузе, мне тоже здесь пригодились.
Мы крупное предприятие с большим количеством отделов, разрабатываем и производим высокотехнологичную продукцию для заказчиков со всей России. Я работаю в одной из лабораторий — обычно мы выполняем разработки, о которых нас просит какой-либо из отделов, но иногда занимаемся инициативными исследованиями.
На заводе работают более 3000 сотрудников — меня поразили его масштабы, когда я попал туда в первый раз. На моей должности необходимо взаимодействовать с большинством отделов, поэтому первые дни я просто пытался запомнить огромное число локаций и людей. Рабочий день начинался с того, что я по тридцать минут ходил и жал всем руки, знакомился. Это удивило, на прошлых работах я не взаимодействовал с людьми так обширно.
Я работаю по графику «пять через два», но без четко установленного рабочего времени — по договору мы обязаны отработать 8 часов в день, но можно, например, с учетом обеда, приходить в 11 утра и уходить в 8 вечера. Эта работа отличается от прежних уровнем комфорта. В любой момент можешь куда-то отойти, или пить чай, пока работаешь. Единственное, что раздражает — случаи, когда какой-то отдел срывает сроки, из-за чего из графика выбивается все производство.
В основном я работаю за компьютером, но часто хожу на производство, спаять что-то или измерить. Инженеры каждый день делают что-то руками — мы придумываем то, что делают рабочие, поэтому нам постоянно приходится объяснять и показывать им, что мы подразумевали в проекте. Рабочие, особенно «взрослые», обычно адекватные и умные люди, мне легко находить с ними общий язык. Да и в целом атмосфера нравится. Я увлекаюсь игрой на электрогитаре — в январе меня позвали в заводскую музыкальную группу репетировать выступление к 23 Февраля. Концерт всем понравился, попросили сыграть еще раз на 8 Марта. Нам сказали: «Понимаем, что ничего нового вы уже не успеете выучить, так что играйте ту же программу». Получается, завод помогает мне «раскрыть потенциал» — можно где-то выступить, понимаешь, что не зря учился играть.
Главное, что нравится — ощущение, что ты участвуешь в «научно-техническом прогрессе», развиваешь высокие технологии. Я люблю чувство, когда ты придумал устройство, его изготовили, и потом ты видишь, что оно существует и приносит пользу. До недавнего времени в России такие технологии развивали слабо — проще было заказать из Китая, но теперь некоторым отраслям, в которых государство особо заинтересовано, запретили закупать иностранные устройства.
В высокотехнологичное производство теперь вкладывают много денег — раньше государство больше тратило их не на заводы, а на узкоспециализированные научные разработки из «Сколково», «Росатома» или «Роскосмоса». На мой взгляд, «выхлоп» оказался небольшим, я бы не назвал это целесообразной тратой денег. Мне кажется, нынешний подход государства «нагляднее» развивает экономику и действительно улучшает положение страны на международном рынке.
[При этом] в последние три года Россия [из-за войны] находится в частичной изоляции от глобального рынка высоких технологий, и завод испытывает из-за этого трудности. По-прежнему закупить можно почти все, но поставка некоторых компонентов обходится значительно дороже, часто их цена увеличивается на 100% от изначальной. К тому же, необходимость работать через посредников сильно увеличивает сроки поставки. Другая проблема — производители некоторых устройств не предоставляют нам технические поддержку и обслуживание. В том числе поэтому мы стараемся работать с китайскими поставщиками [компонентов] — в случае неполадок, они дают обратную связь.
Я не знаю, становится ли работа на заводе [в целом] популярнее — я устроился недавно, а до этого не следил. Встречал людей с отношением к заводам как к чему-то «из прошлого» — это забавно, ведь высокие технологии сейчас разрабатывают в основном на производствах.
У молодежи, мне кажется, работать на заводе непопулярно, хотя порог вхождения на рабочие специальности достаточно низкий. Мой друг отучился на повара и устроился на завод электронных приборов — там его всему обучили и теперь он незаменимый специалист, без которого «производство встанет». За счет хорошего заработка и непыльности работы он сильно поднял уровень жизни.
Почему-то многие этого не понимают и идут на достаточно тяжелые работы по типу курьеров, продавцов, хотя на завод устроиться не сложнее. В сравнении со сферой услуг производство отличается в худшую сторону разве что тем, что условным курьером можно устроиться и сразу получать по 100 тысяч, а на заводе, чтобы выйти на такой заработок, придется какое-то время учиться.
Я посоветовал бы устраиваться на производство тем, кто разочаровался в своей специальности во время учебы, или не смог найти работу по профилю после института. Еще рекомендую идти на завод людям, которые хотят работать программистами, но у них не получается попасть в IT-компании — на заводах порог вхождения в эту профессию ниже. А не советую устраиваться на завод тем, кому тяжело дается самообучение.
Заработок на заводе меня полностью устраивает. В прошлом году я изучал вакансии, в которых искали инженеров-конструкторов и специалистов смежных профилей — там указывали средние зарплаты в 60-70 тысяч. Но меня наняли как специалиста узкого профиля, поэтому мне повезло зарабатывать больше среднего по рынку. [В целом] я и дальше хочу развиваться как инженер, специалист по электронике и оптике. Менять сферу не вижу причин.
«Нравилось шутить, что я такой работяга. На заводе пашу». Дмитрий, 25 лет
- Тестировщик;
- Зарплата — 200 тысяч рублей;
- Уволился в феврале 2025-го;
На завод я попал случайно. В прошлом году вернулся из Стамбула, куда уехал после объявления мобилизации в 2022-м. Вскоре пришло уведомление на HeadHunter — написали, что заводу по производству зарядных станций для электромобилей нужен программист, который будет их тестировать.
Завод оказался небольшим сборочным цехом; я не видел, чтобы на производстве работало больше 20 человек одновременно. Для меня там выделили угол, в котором я сидел с подключенным к станции компьютером. Ко мне подвозили испытательные стенды с разъемами как в электромобилях, а я разряжал в них станцию. Через нее шли огромные мощности, вентиляторы это все охлаждали, а я программировал и наблюдал за результатом.
[До отъезда в Стамбул] я окончил магистратуру по специальности «системный аналитик». Параллельно работал в Военно-медицинской академии, писал для врачей базы данных в 1C. Поступил в аспирантуру, но тут началась война, а за ней мобилизация, и мне как-то не до науки стало.
[К тому же,] я не считал «призванием» профессию, по которой получил диплом. Я хотел создавать электронные музыкальные инструменты, а чтобы прописать работу звука, нужно уметь программировать микроконтроллеры. Самостоятельно обучился этому и обнаружил, что мне гораздо ближе программировать то, что могу потрогать руками. До переезда в Турцию я пять лет занимался этим «для себя», и быстро нашел работу, где мог применить навыки. Меня наняла российская компания, которая тоже переехала в Стамбул. Она разрабатывает системы «умный дом» — я приходил в офис и программировал для таких систем микроконтроллеры.
Я прожил в Турции полтора года, большую часть времени нелегально — компания шла навстречу и не обращала на это внимания. В Россию вернулся по личным причинам. Понял, что расставил неправильные приоритеты, начались проблемы с «менталочкой». Посчитал, что мне поможет возвращение к корням. Из стамбульской компании не увольнялся — продолжил работать удаленно [одновременно с занятостью на заводе].
Для меня опыт на производстве не сильно отличался от предыдущих мест работы. Это довольно стереотипный завод, мимо ходят заводчане в спецовках, в кабинете сидит начальник цеха, но производство достаточно чистое — не руду же перерабатывают. Особой разницы в атмосфере тоже не заметил — даже матерились не больше, чем везде.
Как и на предыдущих работах, я оказался вне иерархии. Я ценю, когда ко мне особое отношение, когда мне позволяют делать все, что захочется, и рассчитывают на мою добросовестность. Я никому не подчинялся кроме главного начальника в Москве — всех остальных я просто ставил в известность о том, чем занимаюсь. Работал по графику «пять через два», но приезжал и уезжал когда хотел, иногда писал код из дома, а тестировал его на заводе в другой день. И за все это 200 тысяч рублей — я сам предложил эту сумму, они сразу согласились. Платили вовремя и безналом, но многих [других сотрудников] наняли на серую зарплату, и они жаловались на задержки, некоторые из-за этого увольнялись. В целом с моим набором скиллов 250 тысяч потолок по зарплате в России. Слышал, что специалисты моего профиля со стажем в 15 лет зарабатывают по 400 тысяч — я таких не встречал, но звучит правдоподобно.
Знакомые ухмылялись, когда узнавали где работаю — типа «ну какой тебе завод?» Мне тоже этот факт казался прикольным, нравилось шутить, что я такой «работяга», на заводе пашу. Делать станции тоже нравилось. Приятно ощущать в руках огромную мощность, которая способна много чего натворить – как хорошего, так и нет.
В начале января завод за одну неделю переехал на другой конец города. Время на дорогу сильно увеличилось, и я решил уйти. Планировал искать новую работу, но компания, которая разрабатывает «умные дома», тут же предложила мне вернуться в Турцию на полную занятость. Я уволился в феврале — в тот же день, когда улетал мой самолет в Турцию. «Менталочку» я вроде поправил, можно и попутешествовать за деньги работодателя. Но на завод я продолжаю работать, они меня «выкупили» на одну задачу.
Другая причина увольнения — я не ощущал профессионального роста. Понял, что топчусь на месте и занимаюсь не тем, что принесет миру большую пользу. Проект может быть и был интересным — начальство рассказывало, что мы делаем «уникальное» и инновационное зарядное устройство. Причастность к интересному продукту нравилась, но не сказал бы, что она меня вдохновляла — я делал работу четыре месяца, доделал ее, сел в самолет и улетел. А недавно познакомился с людьми, которые собирают такие станции в Европе — оказалось, они производят и программируют устройства тем же способом, что и мы.
[В целом] работа на заводе не показалась мне негативным опытом — в теории, я не против туда вернуться. Но я устал, что слишком много занимаюсь чужими проектами — я давно мечтаю открыть собственный завод, на котором хочу производить электронные музыкальные инструменты.
В последнее время я замечаю в медиаполе много высказываний по типу «завод — это круто», часто вижу мемы о заводе — вроде «уволюсь из дизайна, устроюсь на завод наконец-то». Это немного странно, потому что работа на заводе — самая обыкновенная работа. Но раньше в медиаполе преобладало пренебрежение к такому труду, и я скорее рад, что работа на производстве уравнивается в статусе с другой занятостью.
Мне кажется, тут не обошлось без запроса «сверху». Возможно, кому-то во власти показалось хорошей идеей популяризировать работу на производстве, потому что из-за предвзятого отношения в обществе, кажется, людей на заводах не хватает. Если это так, то пускай — это не худшая инициатива, которая исходила «сверху».
Что еще почитать:
- Петербуржцы стали реже увольняться, а работодатели сокращают зарплаты. Показываем, как еще война повлияла на рынок труда.
- Правда ли зарплаты в IT упали? У кого и на сколько? Исследование «Бумаги».
