«Мы все-таки не на базаре, а педагоги — не товар»: директор Павел Северинец — о травле учителей. Мнение директора школы

Павел Северинец — директор с 13-летним стажем, сейчас возглавляет «Хорошколу» в Москве. По итогам ММСО-2025, экспертом которого он был, мы поговорили о том, каковы причины травли учителей в школах, кто с ней должен бороться и как построить школу, свободную от буллинга не только детей, но и педагогов. 

1. Чем буллинг отличается от конфликта
2. Какие педагоги чаще всего подвергаются травле
3. К кому идти за помощью в случае травли
4. Что делать, если учителя травят в соцсетях 
5. Что делать, чтобы учителя не травили коллеги
6. Что делать, чтобы учителя не травили родители
7. Что делать, чтобы учителя не травили дети

8. Как с травлей борется школьное руководство

9. Как учителю выглядеть и вести себя, чтобы не стать жертвой травли

Чем буллинг отличается от конфликта

Это очень важно понимать, поскольку «буллинг» — слово модное, хайповое. Чуть что — и родители, и педагоги приходят и кричат: «Буллинг!» Зачастую такая номинация неоправданна и вносит в вопрос лишние эмоции, лишний надрыв, которые усложняют поиск решений. 

Мое объяснение следующее. Конфликт — что-то, что произошло в моменте и имеет под собой какое-то фактическое основание — учитель сделал замечание или допустил непонятный комментарий в адрес ребенка, как-то не так проверил или вовсе не проверил домашку, например. Травля же (или буллинг) — вещь жуткая, стихийная и бессознательная. Она всегда подкрепляется агрессией и всяческими унизительными домыслами. 

Конфликт может перерасти в травлю. Недопущение такого развития — задача руководства. У нас вот была довольно смешная история на этот счет. Смешная, разумеется, уже по прошествии — тогда было не до смеха. Учитель русского языка в присутствии трех-четырех одноклассников решил похвалить ученика за примерное поведение словами: «Ну, видна порода». Для человека образованного и взрослого «порода» — метафора родства, статуса, хороших манер. Раньше говорили: «Дворянская порода».

Ребенок же воспринял всё буквально — решил, что его сравнили с собакой

Родители это от него узнали и вмиг вспыхнули, пошли разбираться. А потом, когда мы объяснили, в чем дело, долго извинялись за то, что подняли лишний шум, не разобравшись в ситуации. Всё закончилось хорошо. Но если бы этот вопрос решался между учителем и родителями, неизвестно, к чему бы это привело. Разовое недопонимание на эмоциях могло перерасти в оскорбления, докладные, долгую обиду в духе: «Всё! Я вас ненавижу и буду делать всё, чтобы вас здесь не было». 

В общем, на школе лежит важная задача — не только регулировать конфликты, но еще и прогнозировать их последствия, оценивать, могут ли они принять черты травли, если еще не приняли. Потому что конфликты решаются разговорами и медиацией. А вот борьба с травлей — долгая и системная история, полноценная защита педагога, его ценностей и личности. 

Какие педагоги чаще всего подвергаются травле

Поводов для травли педагога, если упрощать, может быть три. Самая частая история — давление на молодых специалистов, которые только пришли в школу. По отношению к ним родители часто перегибают палку. 

В какой бы школе я ни работал, везде сценарий одинаковый: приходит новый учитель, молодой, — и сразу же родители начинают предъявлять к нему претензии, искать ошибки, систематически писать жалобы, обращаться во все инстанции. В общем, делают всё, что, как им кажется, приведет к замене молодого педагога на опытного. 

Это уже сценарий не конфликта, а это именно травля. Потому что родители реагируют не на поступки, а на особенности педагога — в данном случае на молодость и неопытность. Хотя, естественно, профессионализм учителя определяет не возраст, а его заинтересованность в работе с детьми. 

Второй разряд педагогов в группе риска — учителя, которые отличаются. Внешне, подходами, манерой преподавать, какими-то ярко выраженными взглядами или даже принадлежностью к субкультуре. Родители видят нестандартного педагога и сразу разжигают в себе подозрение, будто этот человек будет вовлекать детей в свою субкультуру, как-то на них тлетворно влиять. И тут снова мы имеем дело не с конфликтом, а с травлей.

Человек работает так, как требуют стандарты, но сталкивается с давлением только потому, что чем-то отличается от остальных 

Третья история — учитель приходит на смену условной Марье Ивановне, опытному учителю, с которым дети и родители сжились, привыкли взаимодействовать. Он может быть интересным, талантливым, активным, но Марья Ивановна всё равно будет казаться незаменимой. И ее все будут пытаться вернуть, даже за счет причинения неудобств сменившему ее педагогу. Такое стечение обстоятельств — тоже почва для травли, участником, а иногда и зачинщиком которой может быть сама Марья Ивановна. 

По моему опыту, такие истории чаще всего случаются в школах с одной из таких проблем: 

• Руководство недавно пришло в школу, только учится жить по устоявшимся там правилам или слишком занято введением новых;
• Руководство расстроило или вовсе не наладило отношения с родителями;
• В районе много хороших школ, которые конкурируют, — в молодых, непохожих и новых педагогах родители часто усматривают угрозу школьному престижу и ее конкурентоспособности. 

В обратной же ситуации, когда школа результатами, прозрачностью и предсказуемостью заслужила доверие родителей, они спокойней принимают новых людей. Такие места нужно искать для трудоустройства, чтобы не подвергать себя рискам. 

К кому идти за помощью в случае травли

Как известно, юридических рычагов у учителя, столкнувшегося с травлей, немного. Защитить себя через суд он может, если травля приняла совсем дикие формы, связана с причинением вреда здоровью, каким-то подлогом или шантажом.

Чаще всего до такого не доходит и проблемы приходится разрешать внутри коллектива. Первое, что нужно сделать в случае травли, — рассказать о ней руководству. Оно обязано встать на вашу сторону, помочь и поддержать. Я убежден, что большинство директоров в России — адекватные и понимающие люди. Мы готовы и хотим, чтобы с нами работали хорошие педагоги, и точно не готовы увольнять их потому только, что кто-то чем-то недоволен или написал какой-то пасквиль.

Другой совет — искать поддержки у опытных педагогов. Помню, мы как-то защищали одного молодого учителя, и решающую роль в этом сыграла его коллега — авторитетная преподавательница, заслуженный учитель РФ. Она пришла на родительское собрание и голосом, тоном наставника, убедила родителей, что учитель, с которым они собрались было бороться, на самом деле профессионал и никакой опасности не представляет. Она как бы взяла молодого педагога себе под крыло, и родители сказали: «Ну всё — раз она поручилась, значит, точно всё будет хорошо, можем выдохнуть». В идеале такой коллега нужен каждому, кто только пришел работать в школу и сталкивается с давлением. А руководство должно быть заинтересовано в том, чтобы на вашем пути оказался такой же опытный коллега.

Просто потому, что ваши сложные отношения с кем бы то ни было — общая проблема коллектива. Если вас выдавят из школы — у всех появится новая головная боль. Нужно будет искать нового учителя, перераспределять часы, ставить замены. Это никому не нужно. 

Тут важно, однако, заметить, что протекция опытного педагога не отменяет того, что вы должны взаимодействовать по вашей проблеме с руководством. Борьба с травлей — всегда системная работа, которую возглавлять должна именно администрация. Обидчики, зная, что за учителем стоит руководство, скорее остудят пыл. А вот если решать всё самостоятельно, как-то тайно блокироваться с учителями-союзниками, этот конфликт может развиться и затронуть уже тех, кто вам помогает. 

Так что сперва всегда идем к руководству. В первую очередь к заместителю директора, который курирует вопросы образования. Если реакции нет или есть, но какая-то невнятная, в духе: «Да забей, это вообще ерунда, и каждый через это проходил, ты справишься», — то надо идти дальше, к директору. Но аккуратно, постепенно. Подойдите к завучу снова, расскажите подробней, поднимите проблему на педсовете. 

Это всё не потому, что директор надорвется, если вы лично с ним поделитесь своей проблемой. А потому, что мгновенным переходом на уровень выше можно подставить завуча. Вдруг он вам не помог, потому что очень занят был или сам сейчас в каком-то затруднительном положении.

Мы его не оправдываем, а хотим, чтобы он не затаил обиду и остался вашим союзником. Проблему всё равно будут решать, и важно к началу разбирательств иметь на своей стороне всё руководство. 

Как действовать, если учителя травят в социальных сетях

Эта форма буллинга уже часть нашей реальности. У школ есть социальные сети — и это прекрасно. Я всегда за прозрачность и открытость — у людей всегда меньше вопросов и больше доверия тому, что они видят. 

Но если говорить о буллинге, школьные соцсети — очень питательная для него почва, комфортная. Там просто проще травить человека, спрятавшись за никами и юзерпиками, которые скрывают личность обидчика. При взаимодействии с такими участниками травли школе важно не допускать к открытой конфронтации педагога, отвечать в комментариях за него.

В рамках одного взвешенного комментария нужно обозначить, что:

• в школе работают профессионалы и руководство готово их отстаивать;
• если у родителя есть вопросы — он может прийти с ними в школу, записаться на прием к директору;
• а еще школа ведет разговоры только с реальными людьми, представившимися своим реальным именем.

Бывают, конечно, вообще дикие истории, когда педагога на школьных страницах травят по совершенно внешкольным вопросам. Он задолжал денег кому-то, не сдержал обещание, неудачно расторг брак и сейчас делит имущество. И на него давят через соцсети школы.

И это уже не школа должна разрешать, а правоохранительные органы. У нас такое было, и мы от имени организации писали в полицию заявление с просьбой разобраться в ситуации и защитить нашего учителя. И очень быстро, кстати, всё закончилось: привлекать органы — довольно действенная история.

Если комментарии идут на личную страницу педагога и его профессии не касаются — отвечать он, конечно же, должен сам. Главное, не забывать при этом о культуре общения и о том, что его ответы обидчикам могут прочитать ученики и родители.  

Что делать, чтобы учителя не травили коллеги

Такое происходит обычно, если коллектив закостенел — новые учителя приходят редко, а «старые» всё поделили и порешали между собой. В таких коллективах появление нового учителя — нонсенс, жуткая ситуация. И реакция на нее у всех соответствующая. 

Поэтому я сторонник больших школ, где всё постоянно меняется и есть простор для кадровых перестановок, в том числе для внедрения в коллектив молодых людей. Представлять их новым коллегам нужно плавно, но со всей серьезностью. Мы вот всегда делаем рассылку о новых педагогах — анкетируем их, просим фото и на этой основе делаем небольшой рассказ о каждом. 

Плюс ко всему руководство должно поддерживать непосредственный контакт с новичками. Хороший вариант — пересекаться на завтраках за чашечкой кофе, обсуждать, как у них дела, как их принимают. Хорошо, если это делают не только завучи, но еще и директор. 

Он должен быть заинтересован в том, чтобы в школе новые люди не только появлялись, но и оставались. Говоря языком бизнеса, подбор сотрудников стоит очень дорого, и важно, чтобы на одну и ту же позицию он происходил только по требованию, а не постоянно, из-за текучки кадров. 

Кто-то скажет, что отдельно заниматься персоналом, гонять чаи с новичками, проводить тимбилдинги — это история только про частные школы, у которых есть на это деньги. Это не так. Во-первых, в государственной школе создать условия и уделить внимание новичкам выгоднее, чем искать нового сотрудника. Во-вторых, в маленькой школе с небольшим бюджетом, может, и не будет рассылок с кофе-брейками, не будет проектных офисов и выездных мероприятий — зато там есть компактность и сплоченность, которая располагает к тесным контактам. Там, в конце концов, у директора все на виду. Тут не в деньгах и не в ресурсах дело, а в том, как директор делает свою работу. 

Если коллектив инертен или враждебен к новичкам, а директор вами не интересуется, учителям совет у меня только один — уходить

У вас просто не получится так работать — слишком много времени и сил придется тратить на то, чтобы «стать своим». А вам это нужно? Ничего, кроме унижения и авторитарных обычаев, работа в таком месте не даст. Понять это, как правило, можно уже через год работы в подобной школе. 

Что делать, чтобы учителя не травили родители

Важна информационная работа. Мы знаем, что в каждой школе есть родители, которым вообще принципиально всё не нравится, при этом в их критике всегда много эмоций и мало конкретики. Это нормально, общество должно быть разнообразным. Но с их повесткой школам нужно бороться. 

Есть у таких родителей представление, что в их школе всё, вот прям всё ужасно — они об этом говорят и не стесняются в выражениях. Если школа не рассказывает о себе в социальных сетях, не встречается с родителями и изолирует их от учебного процесса, в ответ на бессодержательную критику нескольких тревожных ораторов будут раздаваться многочисленные аплодисменты.

Педагоги в этой школе будут отвратительные, сама школа тоже будет отвратительная, и лучшее, что можно будет с нею сделать, — всех уволить

Если же школа рассказывает о результатах экзаменов, проводит родительские консультации, развивает детей и их потенциал и показывает, как она это делает, — всё будет хорошо, родители будут доверять школе, а не паникерам. 

Почему это важно в рамках нашего разговора? Все конфликты в школе всегда происходят в контексте школьного имиджа, ее репутации. Если родители критично настроены к директору и школе, с чего им быть спокойными и рассудительными по отношению к педагогу? Зачастую претензии к конкретному учителю — это претензии ко всей школе, просто обращенные на одного человека. 

Впрочем, это не отменяет того, что надо работать в том числе над адаптацией отдельного педагога. Важно, чтобы о его появлении в школе родители узнавали не от детей, у которых внезапно сменился учитель, а от классного руководителя, которому заблаговременно должна быть передана информация о том, что его класс тому или иному предмету теперь будет учить новый педагог. В идеале эта информация должна поступать в формате визитки, где должно быть указано, что за новый педагог у нас, где он учился и работал, какие имеет успехи, увлечения и жизненное кредо.

Если вас представят таким образом, покажут, что вы не с улицы пришли, а вообще-то профессионал, вероятность столкнуться с травлей будет минимальной. Конфликты будут — но это часть образовательного процесса. Главное, решать их с пользой. 

Что делать, чтобы учителя не травили дети

Школе нужно работать над атмосферой и культурой общения. Мое глубокое убеждение: если дети нужны педагогам, а педагоги нужны детям, всё будет хорошо и безопасно.

Понятно, что это небольшая утопия. В школе всегда будут работать педагоги, которые не любят свою профессию или не имеют возможности вникать в школьную жизнь. В школу к тому же всегда будут идти дети, которые не хотят учиться.

Но если в школе всё-таки встречаются дети и педагоги, которые друг в друге заинтересованы, и для их взаимодействия будут созданы условия, места буллингу ни в чью сторону не будет. Я это помню даже по 90-м — временам, когда я в школе учился. Мы всегда уважали учителей ровно за то, что мы им небезразличны, — и нам всё равно было, чем они занимаются после школы и во что одеты. До сих пор помню нашу Галину Михайловну, учителя биологии, за то что она со мной 4 часа после уроков решала задачи по генетике, которые что-то у меня не шли. Это такое теплое чувство — понимать, что учитель в тебя верит и хочет тебе лучшего. Такие отношения в школе возникают и сейчас — я вижу это и у нас. Они — лекарство от буллинга.

Я, конечно же, не говорю, что в школе надо бесплатно сидеть и работать допоздна. У меня нет такого призыва. Заинтересованность педагога может в других вещах проявляться, соразмерно его желаниям и ресурсам. Но если в школе всё чисто формально — отсидели уроки, оттараторили программу, поучили детей жизни и разбежались, — это будет постоянно искрить и приводить к очень грустным последствиям. 

Вовлеченность и доверительность можно настроить в школе, начиная с малого. У нас вот сейчас идет акция «Шнурки». Все должны делать друг другу замечания, если они бегают с развязанными шнурками. И вы знаете — дети такие счастливые, когда ты делаешь им это замечание. Такой восторг — на меня обратили внимание, обо мне позаботились. Я думаю, они скоро специально шнурки будут развязывать, чтобы испытывать подобное почаще. 

Профилактика травли — всегда работа от обратного. Нужно говорить с детьми о хорошем, о том, что заставляет их испытывать радость, гордость

Съездили они вчера на олимпиаду — спросите, сложные ли были задания. Выиграли вчера соревнования по волейболу — похвалите. Узнали от коллег, что у ребенка кошка вчера умерла, — посочувствуйте. Благо обо всем этом сейчас можно узнать из школьных соцсетей. Это, пожалуй, единственная рекомендация конкретно к учителям. 

В остальном формирование культуры, атмосферы в школе — задача, конечно, руководителя и управленческого блока. Я  вот еще на позиции зама заметил, что дети у нас не здороваются. Поделился этим переживанием с нашим психологом. Она мне сказала: «Павел Александрович, знаете, это эффект лифта. Зашел — вышел. Зачем здороваться? Вас тут много взрослых, вы так часто меняетесь, вас дети даже не запоминают». 

Ну не знаю. Мы с коллегами за это взялись, и, не поверите, у нас теперь все здороваются. И все, кто к нам в гости приезжает, говорят: «Ничего себе, какие вежливые дети! Что вы сделали?» А мы просто собрали учителей и обозначили проблему. Сначала здоровались они, пример оказался заразительным, и это, не дожидаясь приветствий учителя, стали делать дети.  

И тут мы опять же говорим не только про профилактику, но и в целом про климат. В школах, где говорить друг с другом, улыбаться и не орать на детей — негласное правило, конфликты проходят мягче и разрешаются быстрее. 

И еще раз: у нас такой климат в школе не потому, что стены новые или дети какие-то особенные. Это можно наладить везде. Я вот начинал, как это принято говорить, в дворовой школе у МКАД. Совершенно обычная школа. Потом работал в суперэлитной старейшей школе № 444, потом — в авторской 1679-й. Не поверите, везде одно и то же, вне зависимости от близости МКАД, — дети небезразличны учителям, а учителя — детям. 

Как с травлей борется школьное руководство

У меня история была следующая. Я пришел в школу в начале нулевых, 17-летним учителем истории. Обошлось без тяжелых для меня конфликтов, без травли. Проблем с коллективом не возникло потому, что работать я пришел в школу, из которой два года назад выпустился. Меня помнили, знали, поддерживали и не давали в обиду. 

С родителями всё обошлось по другой причине — тогда почти везде не хватало учителей, почти везде им платили очень маленькие деньги. Мамы этот момент понимали, чувствовали и видели в том, что молодой человек приходит преподавать в школу, что-то героическое и прощали какие-то ошибки, которые я допускал по неопытности. Всё это было очень здорово. И я поэтому, наверное, в школе остался. 

Но вот в статусе директора мне уже досталось, и досталось нехило. Помню: мне 29 лет, я прихожу руководить московской школой № 444. Это была авторская школа, с особенными подходами, оригинальными правилами и программой. Естественно, родители, еще меня не увидев, решили, что я пришел в школу не работать, а рушить всё, что там долгие годы настраивалось, всё, что можно и нельзя. И, естественно, со мной начали бороться — не потому, что я что-то плохое сделал и сказал, а потому, что я: а) новенький и б) довольно молод для директора.

Вот это было тяжело, причем довольно долго, но ничего — справились. Помогло доверие Департамента образования — в директорском кресле сперва удерживало только принципиальное желание это доверие оправдать.

Потом — работой, работой и работой я и команда доказывали, что мы не злодеи, всё делаем в интересах детей. В итоге нас приняли

Так же меня встретила и школа № 1679 — тоже авторская, я бы сказал, экспериментально-инновационная. Я пришел туда на смену ну очень уважаемому директору, который эту школу собирал и пересобирал от начала до конца, стоял у истоков ее успеха. И конечно, меня там поначалу не хотели видеть. 

В обеих ситуациях полагаться пришлось на коллег — более опытных директоров и, что полезнее и важнее, на авторитетных учителей, которые уже давно работают в школе, куда ты только пришел. Они могут стать своего рода проводником между новым руководством и прежними детьми и родителями, которые им доверяют. 

Если наладить с ними нормальный контакт, обратить их в своих союзников, адаптация пройдет успешней. Другие директора или даже Департамент образования такой помощи не окажут — ни задач таких, ни полномочий у них просто нет. 

Как педагогу выглядеть и вести себя, чтобы не стать жертвой травли

Так, как вы обычно себя ведете и выглядите. Главное, чувствовать момент и контекст. Если вы хотите активничать и быть на виду, критиковать и участвовать в корректировках образовательного процесса — пожалуйста. Только предлагайте что-то новое, беритесь за это и реализуйте свои идеи. Главное — делать это с уважением к тем, кто в школе не первый год, просто чтобы ни с кем не портить отношения. По своему опыту, я начал о себе как о профессионале заявлять и открыто спорить, когда отработал в школе примерно полгода — до этого искал единомышленников, оценивал ситуацию и осматривался, с кем можно спорить, а с кем — себе дороже. Учителям тоже советую на новом месте сперва осматриваться, чтобы не натолкнуться на негативную реакцию. 

Главное для учителя — действительно прислушиваться к руководству, которое старается предотвратить или разрешить конфликт

Вот случай был в моей практике: педагог ел на уроках. Вот прям котлеты ел. Понятно, когда руководство приходило на уроки, всё было хорошо и прекрасно — котлет на столе не было. Когда нас не было — начинались трапезы, дети их фотографировали, родителям отсылали.

И понятно, что родители от этого бесились. Мы к ним прислушивались, вели разговоры с педагогом, предлагали ему какое-то индивидуальное расписание — мало ли, у человека диета и приемы пищи должны совершаться в конкретное время. Но учитель всё отрицал, не хотел нас слышать. В общем, мы с ним расстались. Просто потому, что мы, во-первых, убедились в справедливости претензий родителей, во-вторых, поняли, что педагог не собирается ничего менять.

По поводу внешности — тоже важно понимать, где вы находитесь. Мы, когда видим, что в одежде и образе педагога у детей и родителей что-то может вызывать вопросы, говорим: «Прекрасно. Супер. Мы вас очень любим, поддерживаем. Вот, например, ваш пирсинг или цвет волос нас совершенно не смущает. Но вот футболка, на которой нарисованы черепа, еще и рваная во всех местах, или вот длина юбки, которая не позволяет вам подниматься выше второго этажа по нашим воздушным лестницам, — это может привести к инцидентам. Давайте с этим что-то делать». 

Далее мы предлагаем педагогу приемлемую альтернативу. У нас в школе вот есть мерч. Он всесторонне приемлемый, его можно сочетать с базовой одеждой. Мы можем попросить педагога прикрыть им или другой нейтральной вещью пупок или забитую татуировками руку, например. Стиль — выбор каждого, и мы не говорим от него отказываться. Но иногда просим минимизировать его особенности. 

Хороший ход — не пугать педагога тем, что на него уже 10 жалоб написали, а просто поговорить, дать аргументированный совет. Причем говорить может как сотрудник администрации, так и какой-то авторитетный и адекватный учитель, словами которого просьба подкорректировать внешний вид точно не будет звучать как выговор. 

В то же время поиск компромисса не должен доходить до абсурда и стеснения педагога в самовыражении. Если родителям, например, не нравится его цвет волос, администрация должна прийти и сказать что-то в духе: «Друзья, цвет волос не влияет на профессионализм педагога, он великолепно готовит к экзаменам, дети на его занятиях проявляют интерес и вовлеченность».

И далее по списку, в зависимости от заслуг педагога и того, за что его ценит руководство. Мы все-таки не на базаре, а учителя — не ассортимент, из которого родители выбирают лучшее. У нас школа и профессиональная команда, отбор и конкуренция тут происходят только по профессиональным качествам.

Обложка: mertkan tekin / Shutterstock / Fotodom